— Я вам что, собака? Еще «к ноге» скажите! — шипит она так зло, что не узнаю в разъяренной фурии свою покорную и покладистую Скалку.
— Ну так что?
— Никуда я не пойду! И никаких занятий английским мне не надо. Совсем!
— Это из-за долбоеба? — До меня только сейчас доходит, что они почти ровесники, у них одни и те же интересы, проблемы, круг общения. Слишком много пересечений.
— К-кого?
По лицу вижу, не понимает. Может, и слова такого не знает.
— Долбоеба, — медленно, чуть ли не по слогам произношу. Вокруг уже начинают собираться студенты, но мне по хрену. — Это старославянское слово, обозначает неадекватного человека, с помощью которого можно постичь когнитивный диссонанс, Скалкина, это понятно?
— Он не…
Даже произнести не может, от этого бесит еще больше.
— Он меня даже не поцеловал в щеку. А вы…
Она подходит ближе, тычет пальцем в лицо и договаривает:
— А вы хоть бы помаду стерли!
— Мало мудозвонов в твоей общаге? Решила всех под юбку сгрести?
Провожу ладонью по своему лицу, да вроде и нет ничего. Неважно. Мне не нравится, как она его защищает.
— Мы с вами даже не встречаемся! — открыто возмущается она и явно считает, что в своем праве. Откуда все повылезало?! — Вы права не имеете мне что-то запрещать. И… почему вы все время материтесь?! Вы же преподаватель!
— Настоящую правду русскому человеку всегда сообщают только матом, Тамара. Пелевина почитай! Увижу тебя еще раз с этим мудоебом — яйца оторву и в зад ему засуну.
Стоит красная как рак, молчит, но какие стрелы из глаз мечет! Вид такой, что набросится вот-вот.
— Все поняла? А теперь иди. И не опаздывай на пару.
— Сами учите свой английский! А я буду Пелевина читать. С Маратом!
Тамара
Ненавижу! Ненавижу его! Слезы к глазам подступают, но держусь пока. Никогда не думала, что во мне может быть столько злости и гнева. Да как можно так с живым человеком разговаривать? Что я ему сделала?!
Смотрю на него, а он будто и не видит, что я перед глазами. Так на Марате бедном зациклился, а сам? Сам? Даже не сказал, что эта фифа длинноногая у него делала в машине!
И тут вообще-то люди, студенты. Краем глаза выхватываю ту самую высокую брюнетку Машу со второго курса, кажется, она удивлена. Да тут кто угодно бы в осадок выпал. Чтобы преподаватель так себя вел!
— …И не опаздывай на пару.
Господи, у меня же еще у него занятие сегодня. Да пошел он сам… на свою пару! Я просто не могу быть рядом с ним сейчас.
— Сами учите свой английский! А я буду Пелевина читать. С Маратом!
Не дожидаясь, пока он снова разразится матюгами, быстро убегаю по коридору в сторону лестницы. Замучил совсем! И какие-то двойные стандарты, честное слово. Сколько гадостей наговорил про Кольку, девчонкам тоже досталось, да я сама уже поверила, что меня все используют! А сам? Ну а сам меня разве не использует? И я не про блины эти! Перед глазами вдруг встала та сцена в машине, когда вытащил меня в ресторан, чтобы самому успокоиться, а потом целовал меня, сначала мягко…