Киваю на входе охраннику Петру Петровичу. Мы с ним и правда подружились, примерно раз в неделю я балую его своими пирогами. За это он всегда рассказывает, кто из наших девчонок уже вернулся в общагу, а кто еще не пришел. Холодов назвал бы это подкупом, да и пусть. С охраной надо дружить. Всегда и везде.
— Ты только ушла, Тамар, как подружка твоя прискакала, Иваненко. — Петровичу явно хочется посплетничать. — Да как фурия пролетела мимо, мне слова не сказала. На ребят первокурсников наорала, что под ноги ей у лифта попались. Не задалось, видать, свидание-то!
Одна большая коммунальная квартира, где все про всех знают. Мама так нашу общагу назвала, когда первый раз ко мне приехала, еще на первом курсе. Я никогда не жила в коммуналке, только от бабушки слышала, что это такое. Но, по ходу, мама права была, как всегда.
Елки! Я же телефон выключила, когда в кафе пошла. Даже не представляю, сколько всего посыплется, когда включу трубку. Или не включать? Да, пожалуй, лучше все узнаю, как приду. Девчонки явно же не спят. Жалко, Маринка так готовилась к свиданию, весь день его ждала. Она давно ищет себя парня нормального, Ленка не первый раз ее знакомит.
Ого! Да у нас тут аншлаг. Все наши соседки по квартире у нас в комнате. Разве что Туевой нет. И Ленка тут, разумеется. И Люся сидит рядом с зареванной Маринкой.
— Тамара! Ты где была? — Дятлова возмущенно рассматривает меня и, по глазам вижу, вот-вот скажет что-то нехорошее. — Ты зачем телефон отключила? У нас тут такое произошло! А тебя носит где-то!
Сразу как-то неловко стало за то, что у меня сегодня чудом оказался очень приятный вечер, а бедной Иваненко точно не подфартило.
— Марин, ты как? — говорю осторожно, опасаясь нового взрыва. Она обычно быстро в себя приходит, но сейчас, похоже, не тот случай. Уже часа три как вернулась, а глаза до сих пор на мокром месте.
— Никак! Никак я! — рявкает Марина, а у самой глаза такие, что мне плакать хочется от жалости. — Он мне больше не позвони-и-ит!..
Дальше говорит, да нет, скорее, воет сквозь слезы, разобрать ничего не могу. Смотрю на Ленку, та только пожимает плечами, а потом кивком показывает мне на дверь.
— Он что-то сделал ей, Лен? — спрашиваю у подруги, как только мы оказываемся с ней в коридоре. — Как я поняла, вроде приличный парень… Нет?
— Он-то приличный… — с укором в голосе соглашается Дятлова. — А вот Маринка… Предупреждала ведь ее.
— О чем?
— Да говорила ей, чтобы нормально себя вела, а она набросилась на него…
— Она на него?
Ничего не понимаю. Маринка взбалмошная, иногда вульгарная, но она добрая девчонка.