— Вы сказали, «про цель потом»…
— Цель — вернуться к капитализму.
Кунаев рассмеялся.
— Это, молодой человек, не возможно!
Я ждал, пока он отсмеётся и, ожидая, смотрел на него спокойно и грустно. У меня на глаза стали наворачиваться слёзы. Он поперхнулся и закашлялся.
— Никто не верит… Да… Никто, кроме врагов… А враги делают всё, чтобы это случилось и продолжают дела своих ушедших соратников.
— Кхэ! Кхэ! — Откашлял Кунаев. — Есть конкретные фамилии?
— Куусенен. Про других говорить не буду. Не уполномочен.
— Да… Кстати… Кем вы уполномочены? Вы сообщили такие… предположения… Что я вынужден сообщить об этом…
— Дорогой товарищ первый секретарь, — начал я, — вы можете сообщить куда следует, но тогда, всё, что я сказал, случится с бОльшей степенью вероятности. А я, поверьте мне на слово, прошёл такую школу, что готов умереть прямо сейчас, при малейшей опасности задержания. И даже без каких-либо инъекций и оружия. По щелчку пальцев…
— Ну да, ну да… Что-то такое мне Клавдий Михайлович про вас и говорил… Он знает?
— Я не уполномочен…
— Ну да, ну да… Романов знает?
Я развёл руки.
— Вам требуется только прибыть в Москву десятого марта…
— Даже так? Именно десятого?
— Если случиться раньше, вас уведомят.
Кунаев потоптался и пошёл обратно.
— Я буду, — грустно сказал он, еле передвигая ноги. — Я буду в Москве девятого марта.
— Вы устали? — Спросил я.
— Я очень устал. Тяжёлый был месяц. А вы? Тяжело, наверное, знать будущее?
— С чего вы так решили? Что я знаю будущее?
— У вас были очень грустные глаза и вы плакали. Нельзя плакать от предположения. Плакать можно только тогда, когда точно знаешь, что будет и видел, что было. Вы видели… Не знаю, как, но… Видели! И не говорите ничего.
Мы уже дошли до фонтана.
— Вот и пробежались… — Сказал первый секретарь ЦК компартии Казахстана. — Полагаю, у вас повестка командировки исчерпана?
Я кивнул. Он подал ладонь для пожатия.
— Спасибо вам, Игорь Львович, — сказал он.
— Спасибо вам, Динмухамед Ахмедович.
— А мне за что?
— За понимание. За радушный приём.
Кунаев посмотрел на меня, не отпуская моей руки.
— Если бы не Клавдий Михайлович… Благодарите его… Счастливого пути. Полагаю, билет на самолёт вам покупать не надо?
— Не отказался бы и от билета, и от машины до аэропорта.
— Хорошо. Зайдёте завтра в комитет. К Амине Айдаровне. Машину пришлют. До свидания.