— Пришел?
Сверхъестественность старика могла напугать людей, приходивших за книгами. Лу Чжоу вздохнул и сказал:
— Прошло так много лет, разве вы не планируете изменить свой стиль? Не говоря уже о вашей жуткой улыбке.
— Кого волнует в чем ходит старый пердун? — Старик улыбнулся и потянулся за костылями. Вставая, он споткнулся, — Не говоря уже о том, что в Принстоне полно и без меня всяких чудаков, так что я один из нормальных.
Нет, вы, наверное, один из наименее нормальных.
Лу Чжоу мысленно пожаловался про себя.
— Когда вы планируете уйти на пенсию?
Старик улыбнулся.
— На пенсию? Когда меня положат в гроб.
Лу Чжоу услышал это и удивленно посмотрел на него.
— Думал, что в вашем возрасте стараются избегать слово «гроб».
— Почему я должен избегать его? Смогу ли я избежать смерти, избегая слова? Мы все стареем, но наша мудрость и знания останутся для будущих поколений, — Старик посмотрел на Лу Чжоу мутными глазами и улыбнулся. — Ладно, скажи мне, ты здесь, чтобы взять книги или для чего-то еще?
— Я планирую вернуться в Китай.
Старик небрежно произнес: «О», — без всякой другой реакции.
В конце концов, он отвечал только за эту библиотеку. Что касается кадровых перестановок в Институте перспективных исследований и Принстонском университете, то это не входило в область его интересов.
Лу Чжоу подумал о том, что он собирался сказать, и сказал:
— Когда я убирал дом, я нашел кучу своих рукописей. Некоторые из них связаны с гипотезой Гольдбаха, некоторые-с уравнениями Навье-Стокса, и может потребоваться время, чтобы упорядочить их… я пытаюсь сказать, заинтересованы ли вы в их сохранении?
Когда старик услышал, что Лу Чжоу планирует пожертвовать рукописи в библиотеку Файрстоуна, он, наконец, заинтересовался.
— Конечно, это сокровище цивилизации. Отдай их мне, я о них позабочусь.
Лу Чжоу улыбнулся и сказал:
— Только будущие поколения будут судить, является ли они сокровищем или нет. Я просто думаю, что это хлопотно забирать их все с собой, и они скорее всего даже не поместятся в мои чемоданы. Кроме того, если я когда-нибудь вернусь, я, надеюсь, что они останутся в том же состоянии.
Старик ухмыльнулся:
— Не беспокойся об этом. Точно так же, как ты эксперт в математике, я эксперт в сохранении документов.
— Неужели? Тогда я спокоен, — Лу Чжоу помолчал секунду и спросил, — Кстати, если я захочу взять собственные рукописи, мне все равно придется клясться на Библии?
Однако старик не нашел в этом ничего смешного.
Он серьезно ответил:
— Что за глупости ты говоришь? Они сокровище цивилизации. В тот момент, когда ты завершил их, они больше не принадлежат тебе.