Детективы из Бродячего цирка (Щербакова) - страница 15

– Спасибо, друг, – сказал дог Шмитт, – но я не один всё это сделал. Мне помогали друзья. С ними мне и на пенсии хорошо. Могу заниматься тем, что душе угодно, в приятной компании.

– Ну как знаешь, – улыбнулся бобтейл, залезая в полицейскую машину, где на заднем сиденье уже сидела мартышка.

Дог Шмитт подошёл к циркачам.

– Я тут подумал, – начал он, – а что, если нам всем вместе путешествовать по миру, давать представления и раскрывать преступления? У нас есть фокусник…

– Великий фокусник, – поправил пса попугай.

– Великий фокусник, – согласился сыщик. – Есть замечательный клоун, пара гимнастов…

– Пара? – перебил Шмитта мыш.

– Конечно! – тявкнул пес. – Ты и ленивец. Крот Ап Чхи будет метать ножи, вилки и ложки. Вон как здорово у него с бананами вышло!

– А я? – спросила Соня.

– А ты будешь силачом! – придумал Шмитт. – Из нас получится отличная команда! Мы будем помогать обиженным, ловить преступников и приносить пользу. Без цирка и расследований какой от нас толк? Ра, нельзя предлагать незнакомцам разрезать их.

– Пополам, – добавил смущённо попугай и спрятал голову под крыло.

– Верно! – продолжил сыщик. – Кузю из-за заикания никто не поймёт. Соня проспит всё самое интересное. Лёня будет бесконечно мыть окна небоскрёбов, Максимилиан – жаловаться, Ап Чхи – желать всем здоровья. А я… а я… я буду ужасно несчастным, никому не нужным псом с печальными умными глазами.

Стоило догу это сказать, как раздался громкий чих. Все подозрительно посмотрели на него – неужели преступление не раскрыто?

– Это не я, – смутился дог Шмитт.

– Это я чихнул, – признался Максимилиан. – Простудился, наверное, пока гулял тут с вами. У меня такое хрупкое здоровье! У кого-нибудь есть носовой платок? Никто мне не помогает. Я так страдааааю…. – Мыш заметил осуждающие взгляды циркачей и торопливо добавил: – Ладно-ладно, понял. Из нас правда получится отличная команда!

Ку-ку!

Я тебя люблю!

– Спасите! Помогите! Спрячьте! Защитите! – Попугай Ра бежал к цирковому шатру, расталкивая зевак на Ярмарке Чудес и теряя перья.

На цирковую арену фокусник влетел изрядно полинявшим. Он запрыгнул на лапы к крольчихе Соне, репетирующей номер со стокилограммовой гирей, и прошептал испуганно:

– Она вернулась…

Соня даже не заметила, что груз в её лапах увеличился раза в два и задрожал. Она потянула носом, сладко причмокнула и продолжила тягать гирю вместе с попугаем.

У неё была уникальная способность – спать двадцать часов в сутки. Спать стоя, спать сидя, спать на ходу, спать в тарелке с кукурузными хлопьями, спать в шляпе фокусника и, в конце концов, спать на натянутом под куполом цирка канате, свесив длинные пушистые уши и подёргивая кругленьким хвостиком. Только в кровати на мягком матрасе Соня спать не могла. Там ей всё мешало. Простыня пугающе хрустела, одеяло душило, а в подушке можно было утонуть.