Детективы из Бродячего цирка (Щербакова) - страница 16

Когда попугай Ра догадался, что цирковая силачка спит, и закричал не своим голосом (выбор голосов у фокусника был преогромный), Соня не обрадовалась. Её глазки покраснели, а шерсть на ушах встала дыбом. Крольчиха забросила попугая на канат и, раскачивая гирю на одном пальце, направилась к выходу из цирка.

– Будь осторожна, – пожелал ей вслед попугай, повисший на канате вниз головой, как летучая мышь.

Соня фыркнула и смело открыла дверь.

– Привет. Попугай… там, – сказала она, указав на арену, забралась на рекламный щит с фотографией таксы и картонной коробки, зевнула и снова заснула.

В ответ ей раздалось довольное мычание. От страха у попугая Ра по телу пробежали мурашки. Он закрыл голову крыльями и мрачно изрёк:

– Всё кончено.

Он повторял «всё кончено» снова и снова. Когда на ковре выросла тень с огромными изогнутыми рогами. Когда к канату приставили лестницу. Когда под её тяжестью заскрипели ступени. Когда в нос ударил аромат полевых цветов. Когда когти по одному начали отцеплять от каната.

– Прости, а ты кто? – спросил дог Шмитт, вернувшийся с прогулки по Ярмарке Чудес.

Его правая лапа – крот Ап Чхи – стоял рядом и держался за подол плаща, чтобы не потеряться. На Ярмарке было полно народу, и все только и делали, что говорили о Коробке времени. Такса-изобретатель Димитриус обещал вечером продемонстрировать её в действии.

– О! – презрительно глянула на Шмитта пятнистая корова в пёстром боа из перьев попугая и в розовой юбке-пачке. – Я Афродита! Большая поклонница цирка, – она разрумянилась и гордо добавила: – И глава мирового фан-клуба Великого и прекрасного фокусника Ра.

Корове удалось отцепить последний коготь попугая, и тот с очередным «всё кончено» плюхнулся на ковёр. Афродита быстро спустилась к нему и стиснула в крепких объятиях.

– Надеюсь, сегодня ты меня разрежешь, мой Райчик-попугайчик, – прошептала она.

– Не называй меня так, – недовольно буркнул Ра и попытался вырваться из объятий коровы. Безрезультатно.

– Невероятно, – произнёс дог Шмитт. – Я и не знал, что у тебя есть фан-клуб, Ра. Похвальная скромность.

– В нём одна участница, – сказал попугай обречённо. Он уже не брыкался, а просто смотрел в одну точку и ждал, когда корове надоест его обнимать. «Никогда», – подсказывала ему интуиция.

– Афродита, ты ведь придёшь на вечернее представление? – спросил Шмитт.

– Конечно-конечно! Я уже и билет купила…

– Все билеты, – деловито перебил её мыш Максимилиан, сидевший всё это время в тени в первом ряду. Он пересчитывал выручку и не ворчал. Шелест купюр его успокаивал.

– Но зал будет пустым!