– Не тебе чета, – отозвался он. – Ты не за мужиком, ты за бабками куда угодно пойдешь. Поползешь, если понадобится. Я уже давно понял.
– Паш, ты за языком-то следи, – проговорил мужчина, рядом с которым Татьяна и устроилась.
Я на него взглянула, и тут же узнала. Сегодня только его фотографии разглядывала. Правда, на фото Григорий Григорьевич выглядел куда презентабельнее. А тут предо мной предстал пополневший, будто расплывшийся, как игрушка-«лизун», человек. Лысеющий и красный, по всей видимости, от выпитого алкоголя, его лысина казалась загоревшей до красноты в свете электрических ламп. Брат Татьяны. Сидел, сопел, бухтел, и пил с Зотовым водку.
Не так я себе представляла встречу, на которой люди станут делить миллионы. Не за бутылкой водки, во всяком случае.
Я приблизилась на несколько шагов. Во-первых, для того, чтобы быть поближе к Павлу, а, во-вторых, чтобы хорошо видеть происходящее. Но стоило мне подойти, как Григорий Григорьевич упер в меня свой взгляд. Глазки у него были маленькие, и ещё, наверное, поэтому так сильно казались безумными. Он меня взглядом ощупал, в конце концов, уставился на моё лицо.
– Пашка, скажи мне, как друг, – проговорил он, ухмыльнувшись. – Ты где красивых баб берешь? Тебе по жизни везет, что ли?
– Везет, Гриша, везет, – покивал Павел без особого интереса к расспросам родственника. А затем ещё добавил: – Любят меня красивые бабы.
Григорий Григорьевич переглянулся с сидевшими за столом, затем неприятно причмокнул губами.
– Да уж. – Он на сестру взглянул. – А я-то думаю, что ты так взбеленилась. Ну, баба у него, ну, трахает кого-то. Ему и положено, он мужик. А тут взыграло, да, Танька?
Татьяна зло пихнула пьяного брата в бок.
– Заткнулся бы ты уже.
Григорий Григорьевич весело загоготал и снова на меня уставился.
– А ты что молчишь, красота ты наша? Как, кстати, тебя звать?
– Юля, – ответила я без всякого желания что-то отвечать.
– Юля, Юленька, целую тебя в губоньки, – пропел он, и мужчины за столом засмеялись.
Я же сморщила нос от прозвучавшей приторной пошлости.
– Гриня, – протянул Зотов с мрачными интонациями, – ты долго выкаблучивать-то будешь? Артист, – будто выплюнул он, и ещё кое-что добавил, что я даже повторять не стану. – Ты сюда чего ехал? На бабу мою посмотреть?
Григорий буйную головушку опустил, я даже приметила, что глаза закрыл. У меня мелькнула мысль, что как бы не заснул невзначай, но он головой своей тяжёлой покачал.
– Нет, Паша, не на бабу твою я глазеть приехал. Баб у меня у самого… Я приехал своё забрать.
Зотов ухмыльнулся, не скрываясь.