– А ты? Или считаешь, раз половину своей долгой жизни, – я специально добавила про «долгую», – сидишь рядом и выслушиваешь весь этот бесполезный трёп, очень много понимаешь? Или кто-то из них хочет, чтобы ты что-то понимала? – Я чуть наклонилась вперед, намеренно, чтобы как бы невзначай расстегнуть пиджак. – А я понимаю одно, что за те деньги, которые лежат на счетах Глеба Константиновича, можно и вам всем устроить веселую жизнь. Я права, милый? Сколько стоит подбросить наркотики в машину? Или состряпать уголовное дело? Обвинить в коррупции? Откопать то, в чем не удалось уличить во время государственной службы? – Я посмотрела на Ковалева. – Григорий Григорьевич, я думаю, вы в курсе. Не поделитесь расценками? Думается мне, что мне эти знания совсем скоро пригодятся. – Я погладила Павла по волосам, как маленького, любимого мальчика. – Сядет он, я посажу вас всех. Мне, знаете ли, этих денег не жалко, они мне не нужны. Каждый доллар пущу на то, чтобы испортить вам, уродам, жизнь. А потом ещё выкуплю федеральный канал, и расскажу об этом на всю страну!
Тут я уже, конечно, палку перегнула, вошла в азарт, так сказать, но, судя по выражению лиц, впечатление произвела. Все молчали. Скорее всего, не потому что были впечатлены моими угрозами, а были огорошены моей наглостью. Ковалев таращился на меня, моргал, после чего перевел взгляд на Павла. И поинтересовался:
– Она у тебя психованная, что ли?
– Бесшабашная, – ответил тот, хмыкнув.
– Больная твоя баба на голову! – неожиданно рыкнул он, вскакивая с места. И потянулся ко мне. Его рука с толстыми пальцами мелькнула прямо перед моим лицом, я машинально отпрянула назад, тут вскочил Зотов, и началась потасовка. Татьяна тоже вскочила из-за стола, перепугавшись, что её заденут. Началась драка, какие-то выкрики. Татьяна завизжала, а я, вместо того, чтобы кинуться помогать любимому (хотя, чем бы я ему помогла? Меня бы просто прибили одним случайным ударом кулака), я начала отступать назад, к кострищу. На меня никто не смотрел, и я начала торопливо вытаскивать из-за пояса брюк папку. Это было самое лучшее решение, взять и бросить её в огонь. И черт с ними, с этими деньгами! Я была уверена, что счастья они никому не принесут.
– Ах ты гадина! – услышала я женский голос, и поняла, что Татьяна поняла, что я собираюсь делать. Она кинулась ко мне по газону, а я суетливо вытаскивала из папки листы и кидала их в огонь.
В огонь, в огонь. Всё в огонь.
Чего я не ожидала, так это того, что листы бумаги не захотят лететь напрямую в костер, всё-таки я не камни метала. Бумаги разлетелись по траве, а в следующее мгновение эта рыжая ведьма сбила меня с ног. Налетела на меня, повалила на землю и попыталась вырвать у меня из рук последний листок.