Он молчал. Не говорил ни слова, лишь внимательно смотрел на меня своими глазами.
До боли знакомыми глазами.
И этот взгляд рвал мне душу. Навевал такие воспоминания, от которых начинало першить в горле, а на глазах начали наворачиваться слезы.
Я не могла позволить им увидеть свою слабость. Свою боль.
— Извините, Наставник, мне действительно нужно идти, — произнесла я и, коротко поклонившись обоим мужчинам, выскочила из кабинета, сдерживаясь из последних сил, лишь в последнее мгновение, заметив, что Дар, кажется, еще более обеспокоенно смотрел на меня.
Нужно было убираться отсюда. Как можно дальше. С них станется остановить меня и потребовать объяснения. А я не уверена, что смогу выдержать их внимание даже минуту.
Не хватало им видеть, насколько сильно меня задела эта встреча. Я и так, кажется, провалилась по всем фронтам. И мне определенно нужно в самое ближайшее время обдумать, что я буду говорить Дару. Не сомневаюсь, что он спросит о моей неоднозначной реакции на эту встречу и на это прозвище.
Цветочек…
Цветочек, да? Вот, значит, как, Лео? Ты полюбил цветы? Или я уже перестала для тебя быть «единственным цветком, достойным внимания»? Так ты, кажется, раньше говорил…
Часть меня понимала, что обижаться, как минимум, глупо. И еще более глупо думать, что он, спустя пятьдесят лет будет лелеять в памяти это детское прозвище. Да и обидеть он меня явно не хотел — не в его это правилах. А уж про особенную манеру разговора Лео не слышал разве что глухой.
Но мне все равно обидно. До слез, до сбившегося дыхания, до побледневших костяшек пальцев. До боли где-то внутри.
Словно красивейший цветок сорвали с куста и втоптали в грязь.
Словно лишь для меня одной то прозвище было ценно.
Значимо.
Наверное, я слишком наивна. Наверное, я слишком многого хочу.
Я так часто повторяю себе о том, что с тех пор прошло столько лет, но стоит мне лишь встретиться с прошлым, как я это тут же забываю. Часть меня подсознательно ждет, что они будут реагировать на меня, как раньше. Что наше общение продолжиться, словно этих лет не было.
Вот только и я, и они уже не те, что раньше. И эта часть меня, что так держится за прошлое, злится. Наверное, лишь время способно уменьшить эту мою болезненную тягу к прошлому.
Что ж, ладно. Думаю, я смогу с этим смириться и как-то пережить.
Но если он еще раз посмеет назвать меня «цветочком»… я покажу ему, что не все цветы бывают безобидными.