Я в свою очередь бросился к собственной руке, валяющейся на полу неподалеку.
Священник взмахнул левой рукой, метнув в меня сразу пять метательных кинжалов. Четыре ушли мимо, но пятый чиркнул мне по щеке. Брызнула кровь и тут же вскипела, ошпарив мне лицо. Это было так неожиданно и странно, что я на миг замешкался, не понимая, что конкретно произошло. Тогда-то он и ударил, одним прыжком оказался рядом и взмахнул размноженным серпом.
В этот раз удача оказалась на моей стороне. Я увернулся от клинков, пнув при этом священника, но тот сразу метнул три новых кинжала. Хорошо, что все они просвистели над моей головой, хоть и было близко. Зато, я осуществил задуманное: подхватил утерянную руку и вернул её на место. Просто приложил к ране и “скрепил” собственной злостью, как делал в прошлом, когда тело было совсем в негодном состоянии.
Рука ощущалась и контролировалась практически никак. Двигалась — вроде, чувствовалась — ни на грамм. Даже в кулак пальцы сжать было сложно, но время играло на меня. Пара минут, и функциональность руки полностью восстановится.
— А вот теперь готовься получать, — прорычал я и бросился вперед.
Очередной бросок кинжалов, но вновь мимо, и даже так я успел перехватить в воздухе один и метнуть его в ответ. Священник играючи отбил мой бросок и тут же отступил.
— Тц…
Священник не произнес ни звука. Казалось, эта тварь в маске даже не дышала.
Новая атака, и сразу три клинка врезаются мне в лицо, рассекая его от подбородка до лба и превращая в месиво правый глаз.
Что за?!
Его рука словно удлинилась!
И нет, мне это не показалось. Следующая его атака была похожа на удар хлыстом, заканчивающимся острыми изогнутыми клинками. Его правая рука, словно лишившись костей, теперь растягивалась и сокращалась, извивалась словно гибкая и молниеносная змея.
Мне нужно нанести хотя бы один хороший удар. Все те, что я наносил прежде, были либо без должного вливания силы, либо проходили вскользь, не нанося достаточного урона. Этот тип до ужаса крепкий.
Я прыгнул, перескакивая через размашистый удар, и собрался нанести атаковать в голову, прямо и четко, чтоб наверняка, но священник перехватил меня второй рукой. Его лапа растянулась и без особого труда схватила меня, скрутив по рукам и ногам, а затем впечатала в прутья.
Он приблизил свое лицо к моему.
— Ну, чего пялишься? — рассмеялся я. — Ты думаешь, что можешь меня напугать своей жуткой маской?
Давай, ГНЕВ, рассвирепей. Тебе нужно больше злости. Того, что есть, мало. Слишком мало!
Священник в ответ издал странный, стрекочущий звук, словно кто-то постучал деревянными палочками дуг о друга. А следом из-под маски стало вылезать что-то, отдаленно напоминающее щупальца.