— Мистер Стаффорд?.. — я выпалила его имя, практически не соображая, что делаю. Скорее, на чистом импульсе, едва увидела его у одного из окон кабинета за большим массивным столом и тёмно-коричневым (почти чёрным) креслом с высокой спинкой.
Правда, мужчина обернулся не сразу. Как всегда безупречный во всём. Со статной осанкой, в деловом клетчатом костюме темнохвойного цвета и тёмно-изумрудной водолазке с высокой горловиной вместо классической сорочки. Когда он повернулся ко мне, будто нехотя, лицом, я заметила в той руке, которую он не держал в кармане брюк, прозрачный тумблер, наполненный на треть янтарной жидкостью какого-то алкогольного напитка.
И снова у меня перехватило дыхание, когда я прошлась взволнованным взглядом по его шикарной фигуре, убеждаясь в его реальном существовании, как и в реальности происходящего со мной, на все сто. Я действительно не спала и действительно находилась во владениях Рейнальда Стаффорда в качестве его новой постельной игрушки. И когда он тоже меня увидел, и тоже прошёлся по моей оцепеневшей фигурке слегка удивлённым взглядом, моё сердце уже окончательно взбесилось, заставляя вздрагивать под его мощными ударами едва не всем телом.
— Ты что, весь день ходила здесь в… этом?
Я не сразу поняла заданного мне вопроса, проследив за взглядом мужчины и догадавшись, что именно он имел в виду, когда наткнулась собственным взором на надетый на мне домашний халат. И тут же, как по щелчку пальцев, заливаясь обжигающей краской необъяснимого стыда.
— В-вообще-то… да! Все мои личные вещи остались… в Юкайе. А других мне и не давали.
— Придётся ещё и с этим что-то делать… — Стаффорд неспешно глотнул из стакана то ли виски, то ли коньяка, после чего с такой же показательной ленцой приблизился к столу, чтобы отставить на массивную столешницу пока ненужный ему тумблер с выпивкой.
Правда, мне было уже не до наблюдения за его аристократическими движениями грациозного и самого опасного в мире хищника (или даже самого Дьявола во плоти). Меня снова прошибло лихорадящим волнением, бьющим по ногам и рукам пугающей слабостью, как только я вспомнила то, что собиралась ему сказать при нашей следующей встрече. Но всё же открыла рот и выпалила это, практически не задумываясь над самими словами и даже делая ещё один решительный шаг в сторону стола, до этого остановившись где-то по центру кабинета, в семи ярдах от самого Стаффорда.
— Я хочу, чтобы вы меня отпустили! Даже требую этого! Поскольку… у вас нет никаких прав удерживать меня здесь, и… Все условия аукционного договора были уже вчера выполнены нами обоими. Поэтому я не вижу никаких причин оставаться здесь впредь.