— Запуск системы… Определение… Синхронизация…
Перед глазами появилась строка, какую я уже видел прежде. Та самая с зелеными буквами.
Имя: Леха Марвел-бля.
Социальный статус: не определен.
Класс заблокирован.
Навыки заблокированы.
Ожидайте…
Поиск свободного судьи… ожидайте…
В кабинке заиграла классическая музыка.
Ожидайте…
Поиск свободного судьи… ожидайте…
По моим прикидкам прошло уже полчаса, которые я простоял в одних трусах, скрестив руки на груди. Они что тут совсем с ума посходили? И сколько ждать? Вечность?
Ожидайте… Идет поиск свободного судьи…
Господи! Да виндовский Эксплорер и то быстрее ищет! Все это время мое тело облизывала светящаяся сетка сканера. Я зевнул. Сморкнулся. Опять зевнул. Хотел почесать причинное место, но передумал.
Поиск завершен. Добро пожаловать в зал Великого Суда!
Я ждал, что в кабинке откроется дверь, или появится какой-нибудь люк, но так и не дождался. Ну? И что дальше? Я потрогал рукой матовую стеклянную стену — от пальцев пошли круги, будто я коснулся воды. Ясно. Надо просто шагнуть вперед.
— Ну, шазам, что ли.
С этими словами я сделал шаг. «Стена» кабинки облепила меня, кольнула электричеством и впустила в Зал. Теперь я стоял посреди комнаты в которой не было стен, потолка и пола − их заменял туман. Он клубами стелился под ногами и скрывал все, что дальше пяти метров. Через минуту из мглы выплыла стройная Одриэт. Демонесса что-то отметила в планшете, затем окинула меня изучающим взглядом, и не найдя ничего интересного, громко проговорила в пустоту:
— Судья! Прибыл Леха Марвел-бля, он готов к рассмотрению дела. Секретарь Одриэт готова вести протокол.
— Спасибо, секретарь, — послышался бархатистый мужской голос. Таким по телику в рекламе часто предлагают какую-то фигню по типу бритвы или мази от геморроя. Кажется, мне сейчас с этим «выбором» тоже геморрой предложат.
Туман немного рассеялся и теперь я увидел огромный письменный стол из красной лакированной древесины, за которым восседал в кресле молодой смуглый мужчина в черном фраке. Лицо судьи украшали пышные бакенбарды, как у Пушкина. В целом, Пушкина с портретов в классе литературы он и напоминал — ну просто копия! Блин, меня что, будет судить Пушкин?
− У Лукоморья дуб зеленый… − неуверенно проблеял я, надеясь, что зачтется.
Мужик на меня предостерегающе глянул, нахмурился.
Виляя аппетитными демонскими бедрами, Одриэт подошла к столу и плюхнула перед судьей толстенную книгу в кожаном переплете. Судья сдул с книги пыль, открыл и принялся читать:
− Алексей Николаевич Белов. Двадцать один год. Родился в городе Ростов-на-Дону в семье… Понятно. Ага. Да. Все ясно.