Это он что, мою биографию зачитывает? Получается, это книга моей жизни и в ней исписано всего три страницы? Да мне еще жить и жить!
− Скажи, грешник, ты жалеешь о содеянном? — спросил судья-Пушкин.
Я пожал плечами:
− О чем именно? Я не понимаю в чем меня обвиняют. Не за просмотр порнухи же в Ад ссылают! Ну, косяк еще курил. Но то один раз было, честно. Поверьте, это какая-то ошибка. Мне в Рай надо, а лучше вернуться домой и прожить жизнь, чтобы в книге все страницы заполнить. Обещаю, я даже порно больше смотреть не буду.
Кажется, мои пылкие увещевания не подействовали. Судья вздохнул и покачал головой.
− Ты даже не понимаешь, что натворил, грешник. Признал бы вину, было бы проще.
− Но я ничего не сделал!
− Помнишь Людмилу Лебедеву из параллельной группы?
— Люську?
Люську я действительно помнил. Заучка и редкая зануда. Все время ходит в мешковатых джинсах и в трахнутом молью зеленом свитере. Длинные волосы сосульками падают на лицо, она будто бы прячется за ними, как за ширмой. А еще Люська ходит в библиотеку. Кто в наше время ходит в библиотеку? Правильно. Заучки, маньяки и социопаты. Бррр. Единственное что в Люське прекрасно — это глаза. Таких огромных ярко-синих глаз я никогда не видел, но она все время прячет взгляд за криво постриженной челкой и толстенными бабкиными очками.
− Люську помню, − подтвердил я.
− А что с ней сделал, помнишь? — продолжал допрашивать Пушкин.
Вспомнив предостережение Харона, я решил не юлить и рассказал все как на духу:
− Да ничего такого. Это была просто шутка, розыгрыш. Мы с пацанами поспорили, что я влюблю в себя Люську, приглашу на свидание, а потом при всех брошу, рассказав, какая она стремная. Я так и сделал, это было проще простого. Вы бы видели ее лицо, когда на свидание пришел почти весь курс. Оборжаться!
Пушкин покачал головой.
− Это не смешно. После твоей шутки Люська покончила с собой.
− Блин… − выдохнул я.
Слова судьи подействовали на меня как мощный удар Майка Тайсона на челюсть соперника. Стало больно в груди, я пошатнулся и едва удержался на ногах. Люська умерла? Из-за меня? Это получается, что я… Вот же ж блин! Черт! Черт! Черт! Ну как так? Это же была шутка. Обычная шутка. У Люськи что, чувства юмора нет? Вернее — не было…
− Я не хотел, − сказал я осипшим голосом. — Честно, я не знал, что все так обернется.
− Суд примет твою искренность к сведению. Но до покаяния еще далеко, ты не готов.
− Буду готов очень скоро, поверьте. Я уже готов. Как искупить этот грех? Очень не хочу в Ад. Домой хочу. Можно искупить прямо сейчас?
Судья задумчиво провел пальцем по корешку книги моей жизни, вырисовывая замысловатый узор.