— Ого. Прям Хогвартс на минималках, — буркнул я, принимая письмо.
«Обжорство. Святая вода. После прочтения сжечь»
Было выведено аккуратным почерком на пожелтевшей бумаге. И как это понимать? Что за околесица? И от кого, блин, письмо?
Я покрутил листок в руках, надеясь, что под определенным углом смогу увидеть какие-нибудь скрытые слова, но ничего такого не произошло. Зато я уловил знакомый запах… Я поднес письмо к носу, принюхался. Да, это сера и еще какая-то гадость. Значит, никаких других строк я тут не увижу, Харон как всегда не многословен, и даже не сказал что именно сжечь: письмо или ворона? Может оба два?
«Ну, ты и дебил…» — снова вздохнул шиза и уполз куда-то вглубь подсознания.
Я поднес письмо к фитилю лампы, и пламя жадно накинулось на бумагу. Ворон наблюдал за сим действом, склонив голову набок и поочередно сверля меня то одним глазом, то вторым, то третьим. Лишь когда ценная (по мнению ворона и Харона) информация осыпалась пеплом, он каркнул и вылетел в открытое окно.
Обжорство. Святая вода.
Что это значит? Слишком мало информации. Непонятно. Ни черта лысого непонятно! Харон, дружище, ну почему нельзя было написать нормально? Я вздохнул, решив, что у некроманта либо чернила закончились, либо такая смска стоит целое состояние, и он решил поэкономить.
Разгадать сей великий некромантский шифр мне не дали. Дверь надсадно взвизгнула несмазанными петлями, после чего в комнату вошел Ким с подносом в руках.
— Я принес тебе поесть, — сказал кореец, поставив поднос на стол. — Тут молоко и булочка.
— Булочка, так понимаю, опять в форме хера?
— Угу. У нас в пекарне все равно других не пекут, все покупают только эти херо-булки, — вздохнул Ким.
— Да и фиг с ним. Главное, что вкусно, — сказал я, разломив херо-булку пополам. — Рокси еще не вернулась? — спросил с набитым ртом.
Ким отрицательно покачал головой. После того, как обработала мои раны, Рокси пошла в город на разведку. Я считал, что нас могут искать Олаф и его дружки, поэтому попросил девушку об услуге, а Киму запретил выходить за стены «Веселой Найры», чтобы не рисковать.
— Как думаешь, Олаф и Ульрих прикончили монстра? — спросил Ким, налив себе молока.
— Ставлю сто золотых, что тварь их сожрала.
— Откуда у тебя столько денег? — удивился Ким.
Я вздохнул.
— Это образно. Будь у меня сотня, я бы не лежал на соломенном тюфяке на чердаке борделя. Да и без сотни лежать тут неохота… Надо выбираться со Второго Круга, Ким. Очень надеюсь, что у Олафа ни черта не вышло, и монстр все еще в подземелье… Иначе мы не сможем его прикончить и выполнить задание.