Хорошо что здоровяк оказался погружен в свои мысли, иначе бы он точно засёкменя, несмотря на все мои ухищрения. Я ведь ещё тот рейнджер. Но всё обошлось. Пашка добрался до крохотной полянки и остановился. А я залёг за кряжистым дубом. В мой нос принялись проникать насыщенные запахи травы и перегноя, а глаза стали следить за студентом.
Он пару минут потоптался на одном месте, а затем на противоположной стороне полянки из кустов выбрался взъерошенный Громов в котелке. И видего не предвещал Пашке ничего хорошего.
— Ты всё сделал именно так, как я говорил?! — сразу же прорычал аристократ, подходя к здоровяку.
— Да, да, сударь, — закивал тот головой, опасливо глядя на барона.
— Хрен на! — озлился тот и принялся орать, брызжа слюной: — Почему же этот урод до сих пор не стоит перед ректором?! А я тебе скажу, тупая ты рожа, почему! Да потому что не было никакого кисета с пахучкой за холодильником в его комнате!
— Клянусь, я закинул его туда, — судорожно выдохнул Пашка, явно тушуясь в обществе Громова.
— Хреново значит закинул, болван, — прохрипел барон и судорожно расстегнул две верхние пуговицы, точно ворот рубашки душил его. — Видать, этот трижды проклятый бастард заметил, как ты размахиваешь своими лапищами. Или случайно заглянул за холодильник. Чёрт его знает! Но от кисета он избавился. Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Я теперь проиграю пари!
Громов сплюнул под ноги и часто задышал. Его физиономию покрыли красные пятна, а глаза метали молнии.
— Может, есть шанс ещё что-то сделать? — робко проговорил здоровяк, который съёжился и пытался казаться меньше.
— Что? — язвительно усмехнулся аристократ, откинул корпус назад и облил презрительным взглядом Пашку. — Тут головой думать надо, а не кулаками махать. Или ты махал заточкой? Скольких ты избил и ограбил? Молчишь? Но я и так знаю, что лет на десять тебя точно можно упечь за решётку. К сожалению, этот прохвост Полянский оказался чист перед законом. Даже мой дядя, не последний человек в сыске, и то не сумел ничего нарыть на него. Да и на этого… как его… Ваську тоже не нарыл. А вот ты… О-о-о, ты у нас кладезь грешков прошлого. И как ты только умудрился поступить в академию? Чудеса. Но что мне с тобой делать?
— Я ещё могу пригодиться, сударь, — прогудел Ёж, глядя на свои ботинки. — Дайте мне ещё один шанс.
— А ты знаешь что… дам, — хмыкнул Громом и следом добавил, точно отпускал лакея: — Всё, иди.
— Благодарю вас, господин, — униженно улыбнулся здоровяк и потопал прочь.
А я резко прижал голову к земле, отчаянно надеясь, что Пашка не заметит меня. Слава богу, онпрошёл мимо, приминая траву подошвами здоровенных потрескавшихся ботинок.