Вот только это не понадобилось.
Стоило люку отойти в сторону, как я увидел валяющиеся на полу обглоданные скелеты, со следами переломов и черными разводами на костях. Кое-где на полу еще виднелись пятна от слизи, но ни одного полноценного противника в свете инфракрасного прожектора ПНВ я не заметил. И только сделав несколько шагов понял, что очки бесполезны — вокруг просто слишком светло.
— Привычка. — оправдываясь сам перед собой буркнул я, поднимая блок ПНВ на шлеме. Черт, как же непривычно — в выбитых окнах поста управления виднелось вечернее небо и солнце, плавно опускающееся к горизонту. Редкие облака подсвечивало снизу оранжевым, и ничего прекрасней я в жизни не видел.
— Получилось? — не веря спросил Михалыч. А потом закричал, вскинув вверх руки: — Да! Русские медведи выбили из крокодильей пасти солнышко!
— Тише, блин! — выругался я, когда Трактор зашипел, выпуская когти, и глядя на проход оставшийся после вломившегося в помещения рептайда, чьи кости валялись у самого входа. Проверив давление, я выпустил струю пламени, прямо по колышущейся черной жиже. Она забулькала, и лужа тут же начала испаряться, усыхая на глазах.
Заглянув в интерфейс, я лишний раз убедился — способности все еще блокируются, а значит оставшаяся дрянь реагирует на Дар не хуже, чем полноценные пожиратели. Хорошо хоть не бегает и не пытается откусить голову. Выжигая темные участки, я прошел к двери и острожное выглянул наружу.
Скелеты и черные, словно разлитая нефть, впитывающиеся в землю лужи. По трещинам в асфальте и бетоне было видно, как субстанция растеклась с места гибели пожирателей, собиралась в небольшие ручейки. Проследив за их потоком, я оказался возле открытой пусковой шахты, наполненной черной дрянью почти наполовину. Как это произошло? Да какая разница, оставлять это так просто я не собирался.
— Что будешь делать? — спросил от дверей Михалыч, когда я подбежал к обломкам козлика неподалеку и заглянул в багажник. Повезло — запасная канистра оказалась на месте, и даже не пустая. В следующем авто я нашел шланг, так что вскоре весь бензин перекочевал из баков машин в открытую шахту.
— Гори-гори ясно. — хмыкнул я, бросив зажжённую спичку вниз. Пары бензина немедля взорвались, чуть не опалив мне лицо, а над шахтой поднялся столб синего пламени, быстро уменьшившийся в размерах. Только спустя минуту, с опаской заглянув внутрь, я понял, что горит поверхность, а не все топливо и в черную жижу оно не просачивается. Плотность разная.
— Как эту дрянь выжечь? — подумал я вслух, отходя от шахты. Может дров набросать, или нефтью залить? Как я помню — субстанция, оставшаяся от Голода — тяжелее воды, а значит любой вид горючего будет легче. Остается и в самом деле только мазут или уголь…