Егор рыдал, но не чувствовал на щеках слёз, потому что всю их поверхность покрывали капли стекающего пота. Всхлипы тонули в горячем воздухе, а иногда и вовсе застревали в горле, не вырываясь наружу. Яма увеличивалась с каждой секундой, минутой, часом – дно утопало во тьме, будто бы шепчущей: «Пади в меня». Лопата нагревалась, раскалялась в руках, но пальцы никак не могли отпустить её. В какой-то момент Егор прижал её ногой к земле и начал отдирать кисти. Они нехотя подались, оставляя за собой куски свисающей плоти. Но боли совсем не было. Был только страх, что копать могилу придётся вечно, потому что мама ждёт. Мама ждёт, папа ждёт, все ждут, когда наш маленький мальчик собьётся с ног и…
Пальцы резко отлепились от лопаты, оставив на ней полосы кожи. Егор видел собственные кости сквозь розовую плоть и чувствовал каждое их движение. Ветер ударялся об них, и только когда в груди запела музыка, какая бывает при скольжении ветра сквозь щели, Егор понял, что воздух проходит через рёбра. Открытые рёбра, через которые можно легко просунуть пальцы.
– Спасибо за работу.
Холодные пальцы легли на плечи и заботливо вогнали в кожу ногти. Голом мамы исказила отвисшая, еле держащаяся на весу челюсть и черви, поедающие её язык. Но Егор смог уловить аромат сухих, таких знакомых духов, которыми всегда пользовалась его мама. Ногти вошли ещё глубже и развернули тело, пока по плечам стекали ручьи алой крови.
– Отдохни, Егорушка. Ты слишком устал.
Он не расслышал слов, но понял их смысл, когда гниющие руки толкнули его, а почва под ногами пропала. Егор упал в могилу, которую сам же рыл целую вечность. И он бы закричал на весь мир, если б рот не завалила земля.
Она сыпалась сверху с сумасшедшей скоростью, а через пару секунд и вовсе придавила живого трупа, пытающегося вырваться наружу.
Каждый получает то, что заслужил.
Да, Егор?
* * *
Он проснулся с рывком, выбросившим его с кровати. Лицо тут же врезалось в пол, хоть рука и пыталась смягчить удар. Боль не появилась даже тогда, когда из носа хлынула кровь и потекла к губам, окрашивая собой кожу. Егор попытался встать на ноги, но потерпел поражение и упал, подвернув лодыжку. Мир перед глазами рухнул, утонул в чёрных точках, а голова вовсе погрязла в тумане, не дающем ничего разобрать. На светлый линолеум упало несколько капель крови, оставив на нём тёмные пятнышки. В их отражении Егор увидел своё лицо и блики флуоресцентных ламп над головой.
– Твою мать… – Он снова попытался встать и на этот раз одержал победу. Тело вновь стало послушным, а ноги не заплетались друг об друга, как обычно бывает после долгого сна.