— В четыре.
— В два можешь уйти.
— Спаси-и-ибо! — ликует блондинка и только сейчас замечает меня. — Ой, привет.
Мы же уже виделись, да?
— Ага, — только и могу что «гукнуть». А вот я как раз изо всех сил стараюсь не пялиться на её прелести. И нет, я не извращенка. Это зависть.
— Ну здорово. Удачи, — машет она мне ручкой и, вихляя подтянутым задом, упархивает в дальнюю часть помещения, где за открытой дверью угадывается гримёрка стриптизёрш. Там просто по звуку понятно, что у баб шабаш.
Задумчиво прицыкиваю, оттягивая ворот платья и рассматривая собственную грудь. Я не доска, но до таких объёмов мне ещё кушать и кушать капустку.
— Да, — выношу неутешительный вердикт и совсем не по поводу своей скромной двоечки. Живу же столько лет и ничего, не жалуюсь. — Вижу, что занят. Не буду мешать.
— Стой, — тормозят меня с тяжёлым вздохом. — Стой, сказал. Я тебя отвезу.
— Не надо. Я на метро.
— Какое нахер метро? Ты и сюда на нём приехала? — киваю и понимаю, что ответ неверный. — Совсем обалдела? Нехрен тут шататься в такое время! Хоть бы такси мозгов хватило взять. Поехали.
— Не надо.
— Тебя никто не спрашивает. Не вынуждай применять силу.
Конечно, не спрашивает. Так-то он никогда не спрашивает. Гнёт свою линию и доволен. Не спорю, в некоторых вещах мне нравится такой подход, чувствуешь себя в танке, где комфортно и надёжно, но порой Демьян забывается. Прощаю ему такие моменты исключительно потому, что особой значимости они не несут. В мелочах я пойду на уступки, не сломаюсь, но если дело коснётся чего-то существенного…
Короче, пару минут спустя мы уже в Гелике, а ещё минут через двадцать тормозим возле подъезда. За всю дорогу толком не разговариваем.
— Спасибо. Спокойной ночи, — хочу выйти без долгих прощаний, но меня в очередной раз тормозят.
— Погоди, — с заднего сидения достают знакомую папку с документами. Кошмар.
Она тут почти месяц катается. Уже корни пустила. — Когда у тебя вступительные?
— Двадцатого.
— Я понял, — снова тянусь за ручку дверцы, но… — Не обижайся. Я бываю резковат.
— Это не новость.
Энная по счёту попытка сбежать так же проваливается.
— Тамара, — ловят меня. — Всё нормально?
— Не знаю, — честно говоря, не хочу сейчас об этом думать. Вроде всё хорошо, однако при этом как-то гаденько.
— Иди сюда. Иди-иди, — меня притягивают к себе для новой порции объятий.
Поглаживают по спине. Целуют в макушку. — Прости. Я буду мягче. Постараюсь.
Просто я волнуюсь за тебя.
— Я поняла, — ну вот, градус состояния «хочется спрятаться под одеялом и поплакать» стремительно падает. Мда. Либо лыжи не едут, либо я непроходимая дура, раз ведусь на такую банальность.