— Я к тому, что я сейчас почти девственница, — говорить получается с трудом.
— Обещаю, что буду нежен, — его руки давно под топом. В какой-то момент его глаза оказываются напротив, и я понимаю, что процесс не остановить. Больше не могу. Мне надо. Хочу!
— Поцелуй меня, — то ли умоляю, то ли требую.
Дважды повторять не требуется.
А-а-а! Не могу. В смысле, не могу сопротивляться. Не могу и не хочу. Ощущаю себя пластилином: мягким и податливым. Делай из меня что хочешь, лепи что пожелаешь, верти как вздумается — я полностью в твоей власти. Не говорю этого вслух, да и не надо. Дёма и так всё понимает.
Моё тело, покорное как никогда, тянется навстречу ласкам. В прошлый раз присутствовало стеснение, в этот раз его нет. Знаю, почему. Потому что всё так, как и должно быть. То, что происходит— единственно правильно. Всё подводилось к этому с первой нашей встречи.
— Тащусь от твоей побрякушки, — не прерывая поцелуя шепчут мне, с азартом играя с пирсингом на языке.
— Только от него?
— Не только… От всей… тебя… — между словами паузы, а в движениях плохо сдерживаемый голод. Откликаюсь слабым стоном, наслаждаясь его жадностью и напором.
Говорят, от поцелуев кружится голова. Да если бы только она. Меня всю шатает, словно я на палубе во время шторма. Но мне мало. Я ведь помню, что и как он умеет делать… И хочу снова это испытать. От одного лишь предвкушения дрожат колени.
Чтобы не упасть, обхватываю крепкую шею. Моё состояние замечают и, закинув на себя, несут обратно в спальню.
— Низзя. Дама смущается, — сурово шикают на пытающегося проскочить следом за нами Кота, с пятки захлопывая перед оскорбившейся мордой дверь. Давлюсь смехом, покрепче цепляясь за сильное тело всеми конечностями. Не желаю отпускать. Можно остаться так? Как панда на дереве? Согласна перейти на бамбуковую диету.
Увы. Оказываюсь на постели.
— Развернись, — вместе с поцелуем просит тихий властный голос.
Подчиняюсь. Сейчас я сделаю всё, что он скажет. Мозг давно тю-тю, а меня всю в буквальном смысле лихорадит. Сижу, чуть привстав на коленях. Дёма пристраивается сзади, мягко раздвигая мои сжатые ноги.
— Расслабься и подними руки.
Покоряюсь без раздумий. В голове блаженная пустота и лёгкость.
— Я расслаблена, — топ скользит вверх, цепляет кончики пальцев и, смятый, швыряется куда-то.
— Нет. Ты всё ещё напряжена, — лямки лифчика скользят вниз. Сегодня чёрного, но тоже максимально обычного: без кружевных оборок. Кажется, пора ехать за красивым нижним бельём.
— Не напряжена. Я в ожидании, — грудь приятно холодит, когда она оказываетсяничем неприкрыта. Ух, как её… до мурашек. Да чего уж, я вся превращаюсь в сплошную мурашку.