Знаю, что прекратилось бы. Но как мне ему объяснить, насколько я была зла на него и на маму? Как объяснить то, что в моей жизни появился тот, кто готов меня защищать до последнего?
— Иэна это не коснется? — Мне нужно знать это конкретно. И заодно знать, что именно известно отцу.
— Так зовут этого молодого человека? — Отец потирает подбородок. — Никого из вас это не коснется. Николас мертв. Свидетелей нет. Продолжайте жить так, словно ничего и не было.
Разве это возможно? Но я цепляюсь за слова, что Иэн будет в порядке, и что свидетелей нет. Значит ли это, что отец… убрал водителя Николаса. Но я не стану задавать этот вопрос.
— Жизнь странная штука. — Отец откидывается на сиденье и рассеяно смотрит в окно. — После смерти сына я думал, что никогда не смогу больше улыбаться. Отчасти так и было. Но потом мы с мамой дали тебе жизнь, и я… — он замолкает, а я с жадностью глотаю каждое его слово. — Ты вдохнула в меня жизнь, мой ангел. Но я стал другим. Мне не хватило сил тебя простить в том, в чем ты не была виновата.
Я не буду плакать, не буду. Но моя губа начинает предательски дрожать.
— Мне жаль Николаса, — говорит отец, и мое сердце пропускает удар. — Он тоже был игрушкой в руках Эллиота. Но он был честным, по крайней мере, по отношению к тебе. Мне долго казалось, что я в нем ошибался.
О, папа, — кричит мое сердце. — Ты ошибаешься до сих пор.
Готов ли он к тому, что я скажу ему правду? Готова ли я сама произнести эти слова?
Уходит несколько минут, прежде чем я принимаю окончательное решение. Я не буду ему говорить о Николасе и Рональде. Я буду носить в себе эту правду и не стану разбивать сердца родителей. Николас мертв. Мы больше не сможем его наказать. Я знаю одно — сейчас папу сломает правда. Снова.
Слишком много тайн. Слишком много лжи и обмана в нашей жизни, и я так устала. Чертовски устала. Мне хочется забыть все, вдохнуть свежий воздух и жить дальше.
— Ты больше не можешь жить в доме чужих людей, — вдруг говорит отец.
— Но они мне не чужие, — возражаю я.
Он смотрит внимательно на меня, пытаясь понять.
— Я сам виноват в том, что позволил тебе чувствовать себя в родном доме чужой. Что же ты хочешь, Линдси?
Все что я хочу — это Иэн.
— Я хочу быть с тем, кто любит меня. У нас планы, папа. Я не уйду после всего, что он сделал для меня.
Такая откровенность его удивляет. Если честно, это наш первый откровенный разговор. Мы говорили, но в основном обсуждали мою учебу, занятия. Не более.
— Часто влюбленные видят не то, что на самом деле.
— Ты не прав. — Я качаю головой. — Нам понадобилось достаточно времени, чтобы убедиться в обратном.