Поставив целую кучу галочек и вопросительный знак в списке напротив имени тети Пенн, инспекторы задали нам несколько формальных вопросов и попросили позвать кого-нибудь из взрослых. Узнав, что единственным, кто мог претендовать на роль взрослого на нашей ферме, был Осберт, они явно смутились.
Однако им ничего не оставалось, кроме как смириться с тем, что отчет будет неполным, чего все равно никто не заметит, потому что никто не будет его читать, а если и будет, то вряд ли обратит на это внимание. Поэтому они решили перейти к своим обычным вопросам и спросили, содержатся ли на ферме животные, используемые в качестве еды.
— Овец мы разводим овец из-за шерсти и продаем ее потом на соседние фермы. А козы у нас вместо домашних животных, зато курицы все несут яйца, — сказал Осберт.
Меня это очень развеселило.
Затем они спросили наши имена, и Осберт сказал, что я приехала к ним погостить из Америки. Инспекторы смутились еще больше и попросили мой паспорт. Они начали спрашивать, о чем думал мой отец, когда отправил свою единственную дочь так далеко от дома в это смутное время.
— Думаете, мне самой не приходил в голову этот вопрос? — ответила я.
Они как-то странно посмотрели на меня, впрочем, в последнее время я к этому привыкла. Затем они поинтересовались, есть ли у нас деньги на продукты, и Осберт объяснил, что деньги лежат на мамином счете в банке.
— Ну ладно, мы посмотрим, что сможем для вас сделать, — сказали инспекторы и добавили, что, возможно, из-за ограничений на ввоз продукты начнут выдавать по карточкам. Школы раньше закрылись на летние каникулы раньше обычного, и нам лучше не выходить лишний раз на дорогу. Можно подумать, что мы только и мечтаем о том, чтобы бродить по дорогам.
Мы спросили у них, что нас ждет дальше и долго ли, по их мнению, продлится война. Но они посмотрели на нас с таким замешательством, что стало ясно — эти вопросы не приходили раньше им в голову.
Что ж, было приятно сознавать, что местные власти проявляют интерес, но их визит не внес существенных изменений в наш быт. Мы слонялись без дела и гадали, что нам делать дальше, иногда прерываясь на вылазки в город, где часами стояли в очередях и слушали разговоры окружающих о том, что же происходит На Самом Деле. Никто вокруг и понятия не имел, однако это не мешало им делать знающий вид.
Те, у кого были друзья или друзья друзей, имевшие доступ к телефону или электронной почте, говорили, что Лондон Захвачен, там повсюду стрельба и анархия, а на улицах полно танков и солдат. Утверждали, что больницы переполнены ранеными и отравившимися, а за еду и питьевую воду приходится бороться.