Я нажала кнопку вызова. Хотелось выдержать марку, но стоило мне оказаться в кабине, как я плюнула на все и, не дожидаясь закрытия дверей, без сил прислонилась к прохладной стене кабины. Инквизитор разговаривал с шефом, но я не могла отделаться от физического ощущения его взгляда. Я чувствовала, что эта сволочь надо мной смеется. Упырь он упырь и есть, суть существо гадкое и бесчестное. И никакие конспекты не убедят меня в обратном.
Глава 10. Вскрытие покажет…
Если бы не умение Дэлана двигаться бесшумно, его метания по кабинету были бы слышны даже за пределами приемной. Три сотни коробок самых "чистых", на первый взгляд, документов из "Йотун Холл" были переданы Квалификаторам. И теперь от него ничего не зависело. Он должен был ждать. Это раздражало, но не так сильно, как мысли о Ведьминой горе. Даже разоблачение Готты отступило на задний план и будто бы затерялось в туманной дымке.
Этим утром Дэлан вновь ощутил жажду.
Он взял со стола папку и в тысячный раз вгляделся в снимок Колючкиной, точно ведьмочка могла дать ответ. Глаза – золотисто-зеленые и хитрые, смотрели прямо на него. Она вежливо улыбалась, но Дэлану казалось, что еще мгновение… и изображение покажет язык. Вампир мог поклясться на чем угодно, что уже видел этот взгляд раньше.
Ведь ничего же особенного. Таких в Убежище сто тысяч на златый. Тогда почему, стоило вспомнить аромат ее кожи и снова представить линию подвязки на белом бедре, боль возникала не только в горле? Хорошо еще, что инквизиторский китель имел достаточную длину, чтобы скрыть факт его несдержанности.
Еще никогда он не использовал природные чары столь спонтанно и необдуманно, как этим утром. Пока смотрел в эти глаза и видел в них свое отражение, позволяя распаленному жаждой воображению наполнять сознание заманчивыми картинами обладания. Он слышал биение ее сердца, видел, как розовеет кожа на щеках, как расширяются зрачки, как кончик языка скользит по губам, делая их влажными и блестящими, как учащается дыхание от его прикосновений. Обычная реакция женского тела на пробудившееся желание.
Но его удивили собственные ощущения. Их сила и насыщенность. Даже маленькие и беспощадные лезвия в горле несли с собой особую сладость предвкушения. Нет, не утоленного кровью голода, а чего-то большего, будто последний ее стон станет его освобождением, его наградой и смертельным ядом.
Почти коснувшись женских губ, Дэлан вдруг с удивительной ясностью понял, что как только он познает тепло ее податливого тела и ощутит вкус крови, дороги назад не будет. Что-то навсегда изменится в его жизни. Или уже изменилось, потому что он не мог остановиться. Просто не хотел.