– Все живы. Как ты сама? – спросил Дуглас.
– Нормально, – отмахнулась я, скрипя зубами.
– Нашу Сару огнем не возьмешь, – улыбался Мэт. – Ну, идем же, приляжешь. Все обсудим. Так легче будет. Ну? Будь послушной девочкой, Фрай, – мягко добавил он, зная, как справиться с моим упрямством.
Я согласилась. Доктор и Гвен недоумевали, почему я не теряю сознание от боли и слабости. Я тоже не понимала, как держусь на ногах, но была рада этому.
Вскоре выяснилось, что пострадавшие при аварии доставлены в эту же больницу, и когда нам всем станет лучше, мы сможем увидеться. Мне диагностировали ожог кожи лица и рук второй степени, а также небольшую интоксикацию парами бензина. Пообещали восстановление в течение полумесяца, но тяжелое, с волдырями и болезненными процедурами.
– Рубцов не останется, если вас это волнует, – сказал доктор. – Судя по всему, у вас высокий болевой порог, значит, вы справитесь. Но держитесь, завтра-послезавтра начнется самое страшное – образование ожоговых пузырей.
– Сколько я была без сознания?
– Со вчерашнего вечера, как все случилось.
– А сейчас?
– Сейчас… – он вскинул запястье, – десять утра четыре минуты.
– Хм… надо же…
– Боже, Сара, как же так… зачем ты полезла в огонь, доченька? – не сдерживая крупные слезы, причитала мать. В ее взгляде я видела опасение и неподдельную боль.
– Иначе было нельзя.
– Но ты сама чуть не сгорела!
– Мы выжили. Все.
– То, что вы сделали, Сара, достойно огромного уважения, – тихо заявил доктор, – родственники пострадавших уже изъявили желание отблагодарить вас, но я запретил им приходить, пока вам не станет… лучше. Да и вам, – он обратился к ребятам и Гвен, – лучше не задерживаться надолго. Ей больно разговаривать, моргать и шевелиться. Обезболивающее не может погасить всю боль. Имейте это в виду. Я оставлю вас, но скоро вернусь.
Врач вышел, и мне поведали, что как только меня доставили в больницу, сюда примчались Патрик, Гвен и ребята из тату-салона. Но если бы только они. Событие быстро приобрело огласку и с шумом прокатилось по Уотербери. О моем поступке уже вчера вечером передавали по местному телевидению и радио. Журналисты успели сделать несколько кадров с места происшествия и у входа в больницу. Услышав это, я прервала рассказ и попросила зеркало. В ответ на эту просьбу все стыдливо отвели глаза.
– Не заставляйте меня злиться. Дуглас. Мэт?
Я гневно посмотрела на друзей, но они молчали.
– Дуглас? – с нажимом повторила я.
– Сара, тебе сейчас нельзя волноваться. Может, лучше сделать это потом, хотя бы через неделю? – тонким голосом проговорила Гвен.