21. Если сердце не откажется быть рабом дурных привычек, к нему никогда не сможет привиться непрестанная молитва.
22. Если ко всем людям относиться с молитвенным состраданием и милосердием, то неприязнь, зависть и ненависть уходят, а молитва укрепляется и приходит любовь к людям.
23. В сердце приходят смирение и любовь к людям, когда оно научается молиться о них и терпеть все неудобства и страдания, которые они причиняют.
24. Есть свобода сердца и есть вольность сердца. Первое – от Святого Духа и молитвы, последнее – от сатаны и дурных помыслов и желаний.
25. Чем чаще ветер раскачивает дерево, тем глубже корни его врастают в землю; чем больше скорбей испытывает сердце, тем крепче оно держится за Бога и молитву.
26. Сердце обретает Бога, когда между одной молитвой и другой не вторгается никакой помысл.
27. Никакое общение и беседы не могут дать того, что дают уединение и молитва.
28. От празднословия и рассеянности ум становится возбужденным, раздражительным и злобным, а от молчания и молитвы – легким, чистым и радостным.
29. Если растет любовь и доверие к самому себе, то растет неприязнь и ненависть к людям; если растет ненависть и недоверие к себе, то к людям растет любовь, а молитва и милосердие становятся ее проявлением.
30. В молчании приобретается молитвенная сила ума, а в празднословии она теряется безцельно.
31. Духовная радость придет только тогда, когда совершенно освободишься от греха и сподобишься чистой молитвы.
32. До прихода чистой молитвы какая может быть радость? Лишь плач, скорбь и покаяние.
33. Длительность духовной брани, рассеянность и сонливость в молитве зависят от степени несмирения, упрямства и нераскаянности души.
34. Дать сердцу самому возрастать в молитве – первое требование души.
35. Если страдать самому – пребудешь с молитвой и со Христом, а если причинять страдания другим – останешься с отчаянием и диаволом.
36. В духовной жизни есть два состояния и человек волен избрать любое: или телом в земном «раю», а душой в аду и без молитвы; или телом в земном аду, а душой на Небе и с непрестанной молитвой.
37. Самая великая скорбь и самый тяжелый труд – отсекать помыслы, а это и есть попрание самого себя в молитве.
38. Молитва – это труд, но труд творческий, и только такая молитва насыщает душу благодатью.
39. Для того монаху и дан духовный меч, чтобы посекать в сердце все образы мира, всплывающие в молитве, как бы дороги и любимы они не были.
40. Ум, развращенный похотями и привязянностями – источник смерти, но ум, преображенный молитвой и благодатью – источник Безсмертия и Вечной Жизни.