Справедливости ради, стоит сказать, что N-ск славился не только своей живописной природой, но и первой железной дорогой, отчего сливки Петербургского и Московского общества считали своим долгом, а точнее долгом престижа, купить именье именно здесь, на первой и конечной станции технического прогресса, однако же, не науки ради, а во имя праздного времяпрепровождения на короткий летний сезон.
Но поезд начал замедляться, и Михаил Иоганович с удивлением, обнаружил, что даже огорчен, тем, что путь подошел к концу, погруженный в свои мысли под мерный стук колес, покинув жизнь прошлую, но, еще не успев начать новую, он словно сделал паузу, остановив время здесь и сейчас.
Поезд остановился, гудок, затем второй, шум, скрип, железный треск, и тишина, а потом радостный крик, улюлюканье, хохот, стало быть, приехали.
Выйдя из полумрака вагона, он еще минуту не мог собраться с мыслями, да так и стоял на станции, наблюдая толи с недоумением, толи с завистью, как ожидающие, радостно встречают пассажиров, и отправляются кто куда уже новым счастливым составом. Его никто не ждал. Скользнув по толпе, и не увидев ни одного знакомого лица, он к своему удивлению, был даже немного раздосадован, и хотя предполагал, что на пироне его может встречать управляющий именьем, которого он еще в глаза не видел, но был в том не уверен, и недолго думая, решил самостоятельно нанять бричку. В конце концов, N-ск не Париж, не потеряется. Как вдруг, в ту же минуту, к нему подскочил невысокий мужчина средних лет, едва достающий ему до плеча, и, кланяясь и улыбаясь, пропел:
– Ваше сиятельство, Михаил Иоганович, здравствуйте, очень рад Вас приветствовать, мое Вам почтение, добро пожаловать в N-ск, – начал тот, собрав все приветствия, что знал воедино, верно, чтобы показаться, чрезвычайно радушным и любезным. – Разрешите представиться, Потап Архипович Тяглов, ваш, так сказать, управляющий, я подумал, вы человек не местный, а у нас тут хотя и две улицы, но не мудрено и заплутать, тем более и бричку свободную в этот час не найти, – заключил тот, затем снова раскланялся и зачем то отдал как военный честь.
– Добрый день, спасибо, это крайне любезно с вашей стороны, встретить меня, благодарю, – ответил Михаил Иоганович, окинув взглядом, своего управляющего. Впрочем, всего одного взгляда, хватило ему, чтобы составить о нем свое мнение, и мнение то, отнюдь нелицеприятное, хотя какой в том прок, хорош тот или плох, не важно, если бы он общался лишь с теми, кто ему нравился, то, пожалуй, прожил бы всю жизнь в ските одиноким отшельником, так и не проронив ни слова. И хотя Потап Архипович, был жуликоват, как и любой другой управляющий, но в силу, своего характера, а также рода деятельности, Михаил Иоганович, бывало, имел дело и с худшими представителями рода человеческого.