Когда он проснулся, насекомое давно прекратило его донимать, но благодаря этой мелкой твари отдых был безнадежно испорчен. Спина болела из-за того, что пришлось ворочаться на неудобной жесткой поверхности, а голова была тяжелой и гудела. Проклиная всех членистоногих, даже раков, Артур потер глаза, встал и потянулся до хруста, сделал несколько махов руками и ногами, разминая затекшие конечности, и похлопал себя по щекам.
Зандра в шатре не оказалось. Снаружи все было тихо — только привычное лязганье оружия, тяжелые шаги солдат и гул разговоров. Лагерь бодрствовал, хотя рассвет едва-едва забрезжил.
Артур оделся, взял Горца, прикрыв его своим красно-черным тэмом, выбрался из шатра, осмотрелся вокруг и кивнул замершим у входа охранникам.
— Прикорнуть решили? — проворчал он с подозрением.
— Никак нет, сэр Артур! — мигом отозвались оба солдата растерянно.
— Тогда почему не приветствуете командира, как следует?
— Просим прощения!
Оба синхронно стукнули себя кулаком по нагруднику в том месте, где находится сердце, и застыли, вытянувшись в струнку.
— Так-то лучше. Вольно.
На горизонте постепенно разгоралось солнце, наполняя мир светом и цветом. Розовые всполохи смотрелись особенно ярко по сравнению с серыми склонами и грязью вокруг. Артур с удовольствием полюбовался бы этим зрелищем, если бы его люди не вели себя подозрительно. При встрече с ним, они не вытягивались по стойке смирно и не прикладывали кулаки к сердцу, как обычно, а застывали или вообще спотыкались. Последней каплей стал оступившийся и растянувшийся в луже Сэм, который мгновенно вскочил и начал что-то мямлить, не отрывая испуганного взгляда от лица Артура.
— Да, что с вами со всеми происходит? Хватит таращиться, словно на лбу у меня что-то написано!
— Так и есть, сэр, — пролепетал Сэм.
— Стерх!!! — в догадке взревел Артур так громко, что оруженосец рефлекторно подался назад и чуть снова не грохнулся в жидкую грязь.
— Я здесь, Шатун. Не нужно вопить на весь Вертис, — раздался спокойный голос спиной. — Сэмюэль, возьмите головные уборы сэра Артура и берегите скрытое в них, как зеницу ока, только подальше отсюда.
Оруженосец схватил Горца и тут же заторопился убраться, заткнув одно ухо, чтобы не слышать брань, которая вот-вот должна была разразиться. Но Артур поперхнулся, забыв обо всем. Зандр вел в поводу великолепного гнедого скакуна. Негодование сразу ушло на второй план, вытесненное искренним восхищением. Таких совершенных лошадей не было даже в королевских конюшнях.
— Что ты со мной сделал? — спросил Артур и погладил гнедого по лоснящейся шкуре.