Я, прихрамывая, спустилась в метро, села в вагон, на следующей станции выскользнула на перрон через смыкающиеся двери и поехала в противоположном направлении. Не знаю, следил ли за мной опер Долгих, но завтра он явно будет искать дело с погибшим от рук бандитов папой и пострадавшей девочкой, может быть даже кого-нибудь и найдет. А мне надо готовиться к операции «Место встречи изменить нельзя».
Утром четвертого дня я вышла из дома в утренних сумерках, молясь, чтобы не встретить знакомых. Старая фуфайка с ватными штанами и короткие серые валенки не слишком украшали мой образ, чехол с лыжами и рюкзак сильно давили на плечи. Мама, предупрежденная о двухдневном лыжном походе, организованном спортивной секцией, с вечера собрала пакет с бутербродами и всучила мне термос с горячим чаем.
Часовая поездка на троллейбусе с одной пересадкой, и вот я начала тропить лыжню по скрипучему насту. Пару раз, сменив направление, так как отсутствие внятных ориентиров и легкая поземка не способствовали правильной прокладке маршрута. Выйдя из-за стены заброшенной фермы с провалившимися стропилами крыши, я разглядела метрах в ста зловещий силуэт знакомой мне до боли трансформаторной будки. Я побежала к ней. Занесенная метелью колея от покрышек легкового автомобиля шла к федеральной трассе. На засове ворот висел новенький, лоснящийся маслом, сквозь покрывающий его иней, замок. Вокруг окошка под крышей радовала глаз аккуратная свежая кладка, комья застывшего раствора и обломки кирпича лежали под окошком. Я ткнула лыжной палкой в кладку. Раствор хорошо схватился. Вот молодцы Коленька и Павлик, умеют аккуратно работать, когда страшно.
Не снимая лыж, я побежала дальше в заснеженные поля, сделав круг, по большой дуге вернулась на ферму. Там нашла кусок жести, заделала им одно из окошек, проделала дырку, куда входил только объектив камеры, настроила ЗУМ на максимальное увеличение. Когда включила сотовый, то с трудом сдержала рванувшие из глубины души ругательства. Телефон сеть не видел. Понятно. Все провисает буквально на волоске. Единственный выход — не выходя из-за развалин фермы, рвануть к поселку, до которого примерно полтора километра, там сотовая сеть есть. Теперь остается только ждать. Вынув из камеры и телефона батареи и засунув их за пазуху, присела на доски, покрытые лыжным чехлом, и стала ждать, борясь с желанием уснуть.
День тянулся как улитка, тишина зимнего поля давила ни психику городской жительницы, лишь на грани слышимости иногда доносился гул машин с трассы. В половину одиннадцатого вечера я рванула в темноту заснеженного пространства, надеясь, что я правильно взяла направление и успею на остановку до того, как оттуда уйдет последний троллейбус. В троллейбусе было тепло, меня разморило, я проснулась от бурчания кондуктора, которая будила меня на конечной остановке. В дом я ввалилась около полуночи, скороговоркой пробормотала изумленной маме, кто поход продлили на второй день, что ребята остались на базе за городом, а я решила заночевать дома, поэтому мне надо встать в пять утра, чтобы на первом троллейбусе вернуться до лыжной базы.