– Действительно.
– А тебе… тебе не страшно?
– Нет, – отвечаю честно.
Она вновь закусывает губу, и я еле сдерживаю рвущийся из самой груди рык, а заодно и себя.
– Но это не будет просто, верно?
– Мы справимся. Это же мы. Ты и я.
– Ты и я, – завороженно повторяет она.
Вот сейчас поцелуй будет в самый раз. И я её целую. Осторожно, чтобы не спугнуть. И она отвечает… Приоткрывает доверчиво губы. Блять, это рвёт тормоза, но я сдерживаю себя изо всех сил. Нельзя терять контроль. Не сейчас, когда всё так хрупко. Придётся ещё какое-то время успокаивать себя фантазиями о будущем. Когда всё устаканится. Когда ни она, ни я не будем сомневаться в том, что наше "мы" окончательно и бесповоротно.
Дарина робко улыбается, когда я заставляю себя оторваться от её губ, а затем её глаза вспыхивают неведомой мне идеей:
– Я хочу это сделать!
То самое?.. Здесь и сейчас?
Она вновь тянется к моим губам, но лишь едва их касается, затем склоняясь над столом. Смотрит на меня лукаво и складывает губы в трубочку, чтобы в следующее мгновение задуть огонь свечи. А затем, нарочно медленно, дует и на вторую, и на третью.
– А ты, что подумал я сделаю? – широко улыбается она после.
Моя заразка, – улыбаюсь я самому себе и ей. Такая классная, что хочется схватить её и сжимать в объятьях, пока не захрустят косточки, или пока она не окажется под кожей…
– Пошли, моя проказница, – протягиваю ей руку. – А то тебе придётся ночевать на лавке у общаги.
Её смех для меня, как эликсир от тяжёлых дум. Когда она смеётся, я по-настоящему счастлив. И так было всегда. И будет.
По дороге обратно мы слушаем музыку. И пританцовываем. А как иначе? Это же мы.
Мы.
Пиздец как кайфово от этой мысли.
Я самый везучий сукин сын на свете. И кого мне за это благодарить? Альбину? Не сунь она мне браслет при Мартышке, рассказал бы я последней о своих чувствах? Не увидь я боль на её лице, которая ощутимо ударила по мне самому отражением, решился бы я на откровения? На которые, чёрт возьми, решиться надо было уже давно.
Но поступок Альбины… Зачем ей это нужно было? Чего она хотела этим добиться? Или просто не понимала, что делает? Не знала о том, что между нами с Дариной?
Впрочем, плевать. Сейчас мне плевать на всё и всех, кроме моей Мартышки.
Глушу двигатель недалеко от крыльца общаги и поворачиваю голову к Дарине:
– И сдалась тебе эта общага…
– О, ты просто не представляешь, как это круто: общий душ и туалеты! А как волнительно, когда в тишине ночи что-то скребётся за стеной… О! Или слушать скрипы кровати, что своей, что чужой на каждый разворот на другой бок! М-м-м… Романтика…