– Хуже твоей вряд ли получится.
Делаю резкий выпад и хватаю Гектора за грудки, пользуясь тем, что застал врасплох, но он быстро сбрасывает мои руки.
– Рафаэль, сомнения делают тебя слабаком, – с насмешкой в глазах твердо выговаривает Гектор. – Возьми себя в руки. Такими темпами я трахну ее быстрее тебя.
Секунда, и глаза застилает красная пелена ярости, запуская внутри необратимый процесс. А уже в следующее мгновение мой кулак глухим ударом разбивается об его челюсть. Разминаю пальцы и едва сдерживаю порыв повторить, ведь сейчас хруст его костей кажется самым сладким звуком. Я в курсе, что он прикасался к Соле. Но также знаю, что она никогда не будет принадлежать ему.
Гектор не отвечает мне ударом и лишь демонстративно вытирает пальцем появившуюся из губы кровь, тут же облизывая его.
– Думаю, Джиа не откажется залечить мои раны поцелуем. В роли медсестры она будет еще слаще.
Прикусываю язык до металлического привкуса. Дыхание учащается от одной мысли, что их губы сливаются в грязном поцелуе. Ублюдок!
– Дешевая провокация, – качаю головой, сжимая пальцами губы после язвительной усмешки.
– Но очень эффективная, – скалится ушлепок.
Я закипаю от гнева, едва не срываясь, но все же заставляю себя промолчать и возвращаю себе самообладание. Спецназовец еще нужен мне. Поправлю ему челюсть в другой раз. Вот только в груди по-прежнему вспыхивают молнии ревности.
– Делай лишь свое дело, ты дал слово.
– Я давал обещание не тебе, Раф. Я отдаю долг дону де Сандро. Не забыл? – интересуется с издевкой. – Я не давлю на нее, Джиа посмотрит флешку, когда посчитает нужным. Но тебя злит не это, а то, что она доверяет мне, тебя же и видеть не хочет. И не захочет, даже если все узнает. Тебя не было рядом.
– Заткнись, Гектор.
Ублюдок бьет по больному. Правда вообще жестокая штука. И сейчас пульс долбит в висках, выбивая меня из равновесия. Потому что я начинаю вспоминать, что ей пришлось пережить. Сердцебиение ускоряется, и острый жар, разливающийся под кожей, вырывает из груди шумный вздох. Я ослабляю верхние пуговицы рубашки. Но мудак не останавливается.
– Она не может простить не ложь, а то, что ты оставил ее одну. Только теперь она не одна.
Мои зубы сжимаются с противным скрежетом, тем не менее я не отвожу пристального взгляда от Гектора, убрав руки в карманы брюк. Впитываю каждое его слово. Выжигаю их в памяти. И, когда придет время, вырежу на его коже каждую гребаную букву, которая сейчас причиняет мне боль. «Не здесь, Раф, не здесь и не сейчас», – повторяю словно мантру, ритмично сжимая спрятанные в карманах кулаки.