– Нет, Гектор! – выпаливаю, моментально напрягаясь и сбрасывая остатки слабости, что этот мужчина вызвал во мне.
Воспользовавшись секундной заминкой, рывком устремляюсь на свое место. А усевшись, вжимаюсь спиной в дверцу машины и начинаю сгорать от презрения к самой себе. Гектор раздраженно скользит языком по зубам и качает головой.
– Что ж, нет так нет.
– Ты перешел все границы. – Облизываю пересохшие губы, нервно поправляя волосы.
– Ты сама в этом виновата.
– Что? – шокировано произношу, складывая руки на вздымающейся груди. – Ты это серьезно?
– Более чем, – мрачно бросает он, заводя двигатель.
– Я просила тебя этого не делать, прекрасно понимая, что не смогу дать тебе желаемого!
– Ты уже дала. Но если теперь предпочитаешь правде ложь, думаю, счет в твою пользу.
– Гектор… дело не в тебе.
– Джиа, избавь меня от этого, – с раздражением отмахивается он.
– Нет, ты выслушаешь меня. Дело во мне. Это я не готова потерять наши отношения. Такие, какими они были. Когда я была твоим солдатом…
Гектор обрывает мою речь издевательским смехом.
– Солдатом… – с горечью повторяет он. – Знаешь, что? Пошла ты к черту, детка! – Гектор ударяет ладонями руль. – Валяй! Ты уже их потеряла. Я затрахался как малолетка ходить с вечным стояком на тебя. Думаешь, с тобой можно дружить? Ты реально в это верила? Что мы друзья?
– Замолчи… – цежу я сдавленным шепотом.
Что он творит?!
– Я миллион раз касался тебя, зная, что в любой момент могу получить пулю в лоб. Ты считаешь, это я ради дружбы?
Воздух вмиг превращается в невидимые стены, безжалостно сдавливая меня, отчего легкие буквально сокращаются от дефицита кислорода. Человек, который предпочитает грязную ложь, уже второй раз говорит мне правду. Второй раз доверяет мне свою душу. Но я не могу. Слишком многое на меня навалилось. Я не готова принять его откровение.
– Лучше бы ты оставался грязным лжецом, – говорю я, отворачиваясь к окну и глотая горькие слезы.
Мы заезжаем на территорию особняка, и Гектор глушит двигатель, но никто из нас не двигается с места. Пока он не открывает рот.
– Я выполню то, что должен. Помогу достать те документы, о которых говорил дон Сандро, передам их Рафаэлю и все, на этом мое присутствие в твоей жизни закончится.
– Гектор, – разворачиваюсь к нему, не обращая внимания на струящиеся по щекам слезы, – прости меня… прости… я… я не хотела… просто дай мне время…
– Не надо, Джиа, ты все сделала верно. Показала мне, что я отброс, кем и являлся всю жизнь, – он усмехается, – который наивно полагал, что почувствовал с тобой какую-то связь.