Киммериец пробирался по узким тоннелям, стенки которых сокращались и раздувались. Плоть выделяла липкую субстанцию, и чем ближе он подбирался к сердцу, тем невыносимее становилась окружающая среда. Годдар решил, что самым верным способом покончить с демоном – это поразить его сердце. Сейчас варвар пытался его отыскать. В узком проеме, ведущем, по всей видимости, в желудок из глотки, появились солдаты – хранители жизни червя. Слизкие, мерзкие и смертоносные. Вскоре все они пали, защищая Гаримара, как и сотни остальных, ставшие на пути Годдара. Вот, наконец-то воин вышел в очередной темный зал. Помещение оказалось необычайных размеров. Его пол был затоплен желто-зеленой жижей, походившей на похлебку. Где-то бурлила вода, поднимая сгустки со дна кислотного болота. Желудочный сок струился сверху, создавая шум, эхом разносившийся по окрестностям желудка. Кое-где, из жижи выросли бугры, на которые можно было запрыгнуть. Опускать в бурлящую муть свои ноги варвар очень не хотел. Осматривать окрестности не было времени. Запах, стоявший здесь, оказался не просто невыносимым, он валил с ног даже киммерийца.
– Дум! – кашляя, говорил Годдар, – я ненавижу тебя! И поверь, когда я расправлюсь с Гаримаром, обязательно приду за тобой! – последние слова он произнес сквозь накатившие рвотные позывы. Человек осматривал стенки желудка в поисках пульсирующего сердца, которое можно было разглядеть сквозь полупрозрачную плоть. Органы с этого ракурса выглядели темными пятнами. За его спиной, в трохее, откуда он пришел, послышалось шипение и глубокое гортанное дыхание. Кровожадные создания были в считанных метрах от варвара, которому нужно было перевести дух. Натиск врага был сокрушительным, а количество тварей бесчисленным. Годдар ещё раз взглянул на темные исполинские пятна. Ни одно из замеченных не походило на сердце. Темные пятна не сокращались, оставаясь неподвижными. «Где же сердце?», – спрашивал он у самого себя. В сфинктере трохеи показалось первое существо. Оно, шипя, раскрыв пасть, стремительно бросилось на постороннего. Варвар увернулся в тот момент, когда монстр намеревался сомкнуть челюсти на его голове, и чудовище угодило в булькающий суп. Из тоннеля показались ещё несколько тварей. Монстры бросились на чужака, будто соревнуясь между собой. Каждый из них пытался убить человека первым. Годдар сделал шаг в сторону и нанес сокрушительный удар по одному из монстров. Голова солдата-приспешника покатилась по скользкому полу. Второго, варвар толкнул в кислоту, навалившись всем весом. Один за другим выползали на небольшой островок суши солдаты Гаримара. Те, что угодили в желудочный сок, медленно выползали на сухое место, окружая варвара со всех сторон. Перед очередной атакой чудовищ, Годдар только успел замахнуться. Солдаты бросились одновременно, в буквальном смысле забросав своими телами человека. Чудовища пытались проткнуть его, но киммериец со звериным проворством уходил от ударов и сам наносил урон. В стороны полетели паучьи лапы, раздался нечеловеческий визг и клокочущие, бурлящие звуки, после чего, показался варвар, стоящий среди поверженных уродливых шевелящихся в агонии тел. Он оттолкнул бездыханное, обмякшее тело одного из нападавших, чтобы отойти подальше от кислоты. Сам человек был сильно изранен и истекал кровью, но все ещё стоял на ногах. На какое-то время воцарилась тишина. Ее нарушали ритмичные удары гигантского сердца. Звук доносился из трохеи. Киммериец побрел в узкий тоннель. Звук усиливался по мере продвижения и в момент, когда биение стало громким, а стены двигались в такт ударам, Годдар принялся рубить плоть. Казалось, что каждый раз, когда воин наносил удар, стены, потолок и пол спазмировались, сдавливая человека. Но варвар настойчиво пробивал себе дорогу и наконец, окровавленный и перепачканный сгустками и слизью, киммериец проник в помещение, где на многочисленных спайках, трепыхалось гигантское демоническое сердце.