– Мама, а я сказал дяде Паше, что он дурак, как ты просила, – вклинился малой, жующий шоколадку.
– Спасибо, Сёма, – в женском голосе была слышна улыбка. Кажется, издевательская. – Можешь ещё раз ему это сказать.
– Дядя Паша, ты дурак, – дразнился малой.
– Сам ты дурак, – буркнул я обиженно.
– Нет, ты дурак, – не сдавался мелкий, для которого это всё было не более чем забавой.
– Нет, ты.
– Всё, хватит! – не выдержала София. – Никто не дурак. Сёма, подержи мою сумочку и пакет. Я помогу дяде Паше надеть пальто.
– Я сам, – выхватил я из ее рук пальто и поморщился, когда боль в руке усилилась.
– Не смеши, – нахмурилась девушка и, обойдя кресло, склонилась надо мной, чтобы как маленькому надеть рукав пальто на больную руку. – Со второй помочь?
– Да, – ответил я, нарочито гордо отводя взгляд в сторону. Должен же я хоть как-то сохранить своё мужское достоинство. Если я не смогу даже зад себе подтереть, то это окончательно растопчет мою мужественность не только в глазах Софии, но и в моих тоже.
– Всё. Сейчас в такси, в аптеку за костылями, потому что в местной я их не нашла, и домой, – перечислила София «планы на день», выкатывая меня из больницы в морозный декабрьский вечер. – А ты можешь поразглядывать свой рентген, пока мы едем, – положила она на мои колени большую картонную папку. Склонилась ниже и в самое ухо шепнула. – Заодно узнаешь, кто в вашем споре на самом деле дурак.
***
Путешествие на такси не ограничилось одной лишь аптекой. Всем будто было плевать на то, что от боли меня мутило и зубы вот-вот были готовы раскрошится от усилия, с которым я сдерживала стоны, чтобы не напугать малого. Цвет костылей в таких обстоятельствах мне был совершенно не важен. Мне бы только добраться до квартиры, до кровати и попытаться уснуть, испытывая боль и дискомфорт.
Сразу после аптеки София решила заехать в обувной, где купила мне зимнюю обувь. Нахрена? Можно подумать, что ближайшие месяцы я куда-то выйду. Нога срастется не раньше весны, а до этого времени на балкон можно и в тапочках выходить. В тапочке.
Впрочем, зимние ботинки пригодились. Один. София отказалась заводить меня в подъезд, если я не надену ботинок на здоровую ногу. Сама поставила ультиматум, сама же ботинок мне и надела, так как при первой же попытке дотянуться до здоровой ноги болью прострелило абсолютно все тело. Я успел только рыкнуть и сматериться, как София выхватила ботинок и ловко заменила им туфлю.
– Держись за меня, – дышала она тяжело, зайдя со мной и сыном в лифт.
К счастью, до лифта нам помог добраться таксист, иначе подъем по ступенькам на первом этаже стал бы для нас непреодолимым препятствием.