– А если я расскажу, – подтрунивал мужик.
– Тогда Паша тебя побьёт, – нашелся Сёма с ответом, отчего мои брови исчезли со лба.
– Паша? Это кто такой? – чуть подался вперед мужик.
– Это я, – пришлось немного оттеснить его рукой, так как его пузо вот-вот грозило раздавить пацана, которого мне еще потом нужно вернуть в том виде, в котором я его забирал. – Павел, – подал ему руку для пожатия, на что в ответ он смерил меня оценивающим немного брезгливым взглядом, и, нехотя, пожал мне руку.
– Паша, значит. Угу, – задумчиво протянул он и потер толстыми пальцами свой гладкий подбородок.
Еще раз посмотрел на меня и на Сёму, и предпочел уйти в направлении мне неинтересном.
– Это твой друг? – спросил я у пацана.
– Нет, это гоблин, – пробубнил, совершенно теряя настроение.
– Почему «гоблин»?
– Его мама так называет, – совсем раскис пацан. – Он к ней всегда пристает. Я когда вырасту, побью его.
– Думаешь, получится? – спросил, между делом, доставая купюры из кошелька, чтобы оплатить ему этот автомат. – Видел, какой он здоровый?
– А я его сильно буду бить. Ногами. И палку еще возьму у Лёшки – соседа, – оживлялся он по мере того, как автомат съедал мои деньги.
– А, ну, если палкой, то тогда ладно, – многозначительно закивал. – А как он к твоей маме пристает?
– Трогает ее, а ей это не нравится. Она один раз, даже ножницы ему в руку воткнула, но сказала, что это случайно, а мне кажется, что специально, – говорил он, всё больше затягиваясь в игру, когда на экране загорелись цифры обратного отсчета.
Проследил взглядом направление, в котором ушел тот мужик, лапатель чужих жен и не увидел ничего. Даже удивительно, что он смог так быстро ретироваться.
Сёма решил испробовать все автоматы, которые были в этом зале. Я устал стоять рядом с каждым из них и страховать пацана, который в пылу игры не контролировал самого себя, прискакивая на месте, как ужаленный. Все мои возмущения по поводу того, что нужно быть тише и прижимать зад к стулу крепче, были благополучно пропущены его лохматой головой. Пацан был на кураже и класть хотел на моё неудобство.
Всеми силами молился о том, чтобы Катя скорее купила всё, что хотела и мы со спокойной душой вернулись домой, чтобы я мог лечь в своей комнате и ни о чем не думать. Даже о том, что одного шерстяного говнюка надо будет выгуливать.
В кармане ожил телефон. С облегчением увидел, что звонила дочка. Значит, путь к свободе близок, и пацан скоро спрыгнет с моей шеи.
– Пап, – голос дочери был на удивление бодрым. – Ты голодный? А Сёма?
А Сёма выпил с утра цистерну энергетиков, судя по всему…