Хочет играть в открытую? Вперед.
– Если вы считаете чернослив и абрикосы ядовитыми, то нет, я не собираюсь делать ничего такого, – сказала она. – В вашем сегодняшнее меню совсем другие блюда, их можно съесть довольно много. Эффект появится разве что на боках. Но ведь для этого у вас есть корсеты, не так ли?
По кухне прокатились смешки и тихий шепот. Инна постаралась быть деликатной и тонкой, но, судя по всему, Рутиция особой эрудицией на отличалась, потому что вспыхнула и взвизгнула:
– Ты называешь меня толстой?! Да как ты смеешь!
– Я такого не говорила и пятьдесят с лишним поваров этому свидетели, – сказала Инна.
Лицо Рутиции исказилось едкой победной гримасой.
– Думаешь, они тебя поддержат? Они скажут то, что им прикажет хозяин. Как и ты!
Инна пожала плечами. Трепета и страха перед рыжухой она не испытывала совершенно, скорее ее даже забавляло то, с каким рвением та воюет с ней на бытовые темы.
– А перед кем меня поддерживать? – искренне поинтересовалась Инна.
– Перед… – вдохнув побольше воздуха, начала маркиза, но тут же осеклась – видимо додумалась, что едва ли драконий совет будет заниматься вопросами женских дрязг среди кухарок, пусть даже в этом участвует маркиза.
Инна решила дожать. Она проговорила:
– В доказательство того, что вся наша с Бьянкой еда чистая, я сделаю вот что.
И она быстро попробовала каждое блюдо на подносе, смакуя и демонстративно наслаждаясь ими. Лицо маркизы при этом все больше приобретало выражение взбешенной лисы – глаза сужались, взгляд становился хищным, ноздри раздувались, а губы дергались – вот-вот оскалится.
– Очень вкусно, – констатировала Инна, кладя маленькую ложку на стол.
– Ты ответишь за это, – тихо, так чтобы услышала только Инна, прошипела маркиза и уже громче проговорила: – Что ж, значит в этот раз еда безопасна. Если только по пути к нашему столу ты ничего не предпримешь. Имей в виду, я за тобой слежу, кухарка.
После чего Рутиция развернулась и демонстративно покинула кухню, придерживая помпезное платье за юбку.
Едва она удалилась, повара и кухарки загалдели с утроенной силой. Видимо, такое для них в новинку, никто и впрямь не пытается противиться господам, даже если те несут откровенную чушь. Если это и есть то прекрасное общество, о котором говорит Бьянка, то не удивительно, что появилась оппозиция в лесу Крика.
– Зря ты с ней связалась, – мрачно проговорила Бьянка.
Инна оглянулась, она все еще думала о местном быте.
– А?
– Связалась, говорю, с маркизой зря, – повторила повариха. – Она только с виду дура, но котелок у нее варит.
– А так и не скажешь, – заметила Инна, выкладывая часть бисквита себе и ей на тарелку, им тоже полагалось сладкое.