Звук дрожащей волной прокатился по телу Мист и рассеялся в нем до самых последних отголосков, порождая там шевеление и зуд. Словно тысячи червяков поселились внутри, на обратной стороне кожи, на обратной стороне глаз, в венах и артериях, копошась, извиваясь, кусая беззубыми острыми деснами.
Мист кричала и орала, но крик ее был заключен вовне, и в глазах был пепел, а черви грызли и грызли ее нутро, не уставая, не иссякая, пока на ее сердце не сжалась испепеляющая рука.
Пальцы сжались, разжались, снова сжались и выпустили.
Дрожа, Мист открыла глаза. Измученное болью тело, не веря в освобождение, вибрировало каждой клеткой.
Над головой был потолок: какой-то новый, незнакомый потолок, не подземный замок Основателей, не классная комната Мейли-из-Сполохов, не одна из известных ей башен.
– Тебе, кажется, чем-то не понравилась та комната. Я решил вспомнить другую, – сказал вежливый голос.
Мист с трудом приподнялась на локте и обвела взглядом полупустой зал. Каждая мышца, кажется, боялась, что ее нагрузят, что на нее обопрутся, сопротивляясь любой нагрузке.
– Это общий зал в доме моего отца, – сказал красноволосый эльф, намного более молодой, чем Мист его уже привыкла видеть. Он стоял на коленях перед камином и, как раз когда девушка посмотрела на него, коснулся пальцем дров. От этого прикосновения тут же занялось веселое пламя. – Кто-то жаловался на отсутствие разнообразия. Просил сменить книгу, – сказал он, выпрямляясь, и глядя на Мист насмешливо и немного высокомерно. – Эола Эйиладд.
Мист успела вздрогнуть от ужаса, когда слова прозвучали, но ничего не случилось: она все еще лежала на полу, и эльф, насмешливо выгибая бровь, смотрел на нее, наслаждаясь ее секундной паникой.
– Это всего лишь слова, Эола Эйиладд.
– Элф… – Мист начала и закашлялась, сплевывая пепел.– Эльфийский Сполох. Это же так переводится?
– Это лучший вопрос, что ты придумала? – спросил Мейли, тряхнув волосами. – Не про Пешки Ардоры, не про магию, не про Книгу, а про это?
– А что, можно задавать вопросы? – Мист дернула головой, получив в ответ острый приступ боли и облизнула губы. Они были потресканы и кровили.
– Не дерзи, Эола Эйиладд, – сказал Мейли, и его голос сдвинулся в сторону настоящего. От этого Мист снова дернулась, и эльф весело рассмеялся. – Конечно, нужно задавать вопросы. Иначе, как ты справишься со всем, невежественное дитя?
Мист с трудом села на полу, разглядывая свои изрезанные, избитые руки, пытаясь понять, не сломано ли чего.
– Чем убивать этих Серых? – спросила она, выбирая из всех вопросов самый насущный.