– И я рада! – Алиса лишний раз констатировала и без того очевидное.
Евгений занял место у прохода. Рядом с ним тут же устроилась Калинина. Таня на несколько секунд переглянулась с Женей, поймав на себе его будто бы извиняющийся взгляд. Она изо всех сил пыталась не показать, что эта ситуация её задевала. И Ксения старалась в этом помочь.
– Вот, сядем здесь? – обратилась она к Тане, желая прервать неловкий зрительный контакт партнеров.
– Да, давай, – согласилась Таня. Фигуристки заняли места, располагавшиеся за теми, на которых устроились бывшие партнеры.
Ксюша взяла ладонь подруги в свою и чуть сжала, желая приободрить.
– Спасибо, – одними губами выразительно произнесла Алексеева, благодарно улыбнувшись.
– Я соскучилась, – донеслось от Алисы.
После услышанного улыбка с губ Тани медленно стекла вниз, обещая ещё долго не возвращаться. В небольшом проеме между креслами она видела голову Калининой, лежавшую на плече Жени.
Алексеева опустила взгляд вниз, чувствуя, как начинает больно саднить и буквально гореть в районе груди. Тягучее, отвратительное ощущение бессильной злости стремительно разливалось по телу. Она боялась признаться, что ревнует партнера, но не могла себя успокоить. Не могла спокойно видеть их на близком расстоянии. Все его прикосновения, всё его тело – всё это, по внезапно взвывшему внутри мнению Тани, должно было принадлежать только ей.
Алексеева с подступающим страхом ожидала ответа Евгения и понимала, что едва ли выдержит, если услышит его «я тоже». Однако Громов не отвечал, и Алиса снова взяла на себя инициативу.
– Плюша, значит? – усмехнулась она, не поднимая головы с плеча бывшего партнера. – Моё прозвище не было таким… приторным.
Евгений нахмурился, не понимая поведения Алисы. Раньше она не вела себя подобным образом. Да, она всегда резко отзывалась о Волченковой и частенько делала это даже в её присутствии. Но полагал, что Лена просто не нравилась ей как человек. Однако сейчас Громову казалось, что Алиса ревнует его. И не как партнера. Фигуристу оставалось только гадать, судорожно прокручивая все совместные года вместе, где он мог дать повод Калининой полагать, что между ними может что-то быть.
– Какое прозвище было у Алисы? – шепотом обратилась Таня к подруге, рассчитывая, что та знала всё о членах сборной, но Ксюша в ответ лишь развела руками.
– Дай-ка сюда! – раздраженно воскликнула Калинина, резко вырывая у Громова блистер таблеток и в который раз привлекая к себе внимание сидевших сзади Ксении и Татьяны.
Евгений повернул голову к бывшей партнерше, смиряя недовольным взглядом и призывая отдать ему лекарство.