Пришёл, всё же, получается.
Стук повторился, прозвучав более уверенно. Я лишь усмехнулась.
«Никого нет дома!» — звучало язвительное в мыслях. Правда, следующей мыслью стало напоминание, что у Глеба моя сумочка с вещами и… характерное лязганье замка стало наглядным доказательством того, что Глеб умеет ими пользоваться.
Пока он ковырялся с замком, я (перебарывая желание отодвинуть шкаф к двери и заблокировать её им), прикрыла дверь в комнату с уснувшим под мультики Матвеем и удовлетворённо кивнув, закрыла её. Главное не разбудить его, закричав на Глеба.
В том, что сейчас у нас будет выяснение отношений, я не сомневалась.
— Взлом с проникновением уголовно наказуем, — тихо произнесла я, наблюдая за открывающейся дверью и бесшумно входящим в квартиру Глебом.
— А я своими ключами открыл, — тряхнув связкой, Глеб положил её на тумбочку. Рядом он поставил мою сумочку, которую так же принёс вернуть.
— Своими, — с иронией протянула я, наблюдая как Глеб изучает оторванный провод звонка.
— Интересно, — хмыкнув, он привстал на носочки, втыкая его обратно в коробку.
С его ростом это было просто сделать. Мне же, чтоб вытащить, пришлось тащить сюда стул с кухни под любопытным взглядом сына.
— Матвей спит? — скинув с ног ботинки, Глеб посмотрел в сторону закрытой двери в комнату.
— Спит, — подтвердила я, внимательно следя за его действиями.
— Нам нужно поговорить, — кивнув своим мыслям, Глеб уверено направился на кухню.
Мне ничего не оставалось, как пройти за ним следом. Знала ведь, что придёт. Знала… и так и не смогла даже примерно спланировать то, что выскажу ему при встрече.
«Держи свой язык за зубами! И никогда больше не смей пихать его в меня!» — разве что на ум приходило, из более-менее приличных фраз.
Ну и за засосы хотелось ему высказать всё, что я думаю.
— Почему сбежала? — без предисловий начал Глеб, стоило мне оказаться на кухне.
— А зачем ты меня обслюнявил? Всю, — я отвела глаза, отходя в сторону раковины, увеличивая между нами расстояние. — Отдельно хочу поблагодарить за засосы. Всю жизнь мечтала в такую жару носить одежду с глухими воротниками.
— Прости, — растерянно отозвался Глеб, вынуждая меня мысленно закатить глаза. — Я не думал… можно посмотреть?
Я зло прищурилась, вцепившись рукой в ворот халата, чем вызвала кривую улыбку на его губах.
— Настя, — протянул Глеб, присаживаясь на стул и выставляя перед собой руки. — Прекрати от меня шарахаться. Ничего такого не произошло… ну что ты, в самом деле.
— Тогда прекрати… — я не нашла подходящего определения, продолжая терзать ворот халата. — Случившееся ничего не меняет. Мы чужие друг другу, Глеб. Нас связывает только Матвей и ничего больше. Менять я это не собираюсь. И я очень прошу тебя оставить меня в покое.