Я шла к крылечку дома, над котором высилась жабообразная полная дама в красивом синем платье, с высокой прической и руками, унизанными перстнями - все это я успела разглядеть, подойдя поближе. Она пыталась держаться уверенно, но я видела страх в ее глазах.
- Этопенитенциа́рное заведение?- строго спросила я.
Как там говорилось:"Кто удивил, тот победил"? Я с удовольствием смотрела на раскрытый рот дамы.
- Что, позвольте?- еле выдохнула она.
Краем глаза я заметила, что к нам потихоньку начинают подходить дети и взрослые. Они пока стояли в сторонке, неподвижно и безмолвно, но с большим интересом наблюдали эту сцену.
- Я спрашиваю- это тюрьма? Почему в детский приют попасть труднее, чем в закрытое исправительное заведение? А если я к вам с проверкой? Или -наоборот - я спонсор и хочу помощь сироткам материально?
Было очень забавно наблюдать за сменой цвета лица дамы - услышав про проверку - она побледнела, а вот на слова " помочь материально" явно ей понравились и заставили порозоветь.
- Кстати, позвольте представится - я уполномоченный представитель ювенальной юстиции,- и небрежно взмахнула какой-то красной книжечкой, оказавшейся у меня в сумке - "понты - наше все!" как говорят у нас "там"!
Мне ли,Марианне Александровне Кирилловойиз другой жизни, заведующей большим отделением детской больницы, пережившей реально десятки действительно солидных проверок, тушеваться перед какой-то провинциальной чиновницей. Пусть она меня боится!
- Я - заведующая приютом, Крупеницкая Надежда Константиновна,- представилась женщина, стараясь овладеть собой.
Крупеницкая - что же мне это напоминает? А, была такая Крупская Надежда Константиновна, бездетная дама, которая, тем не менее, занималась в моей истории воспитанием детей всей России.
Интересно, а здесь она также жена Владимира Ульянова, который осуществляет в этой истории функции Премьер-министра, или они здесь не совпали по судьбам? Интересно было бы узнать позже. Но сейчас продолжаем сцену: " Все те же и Ревизор из столицы"
- А воспитки отобрали все пирожки, что вы дали, ничего не оставили!- чуть ли не со слезами выкрикнул кто-то из толпы. А голос-то знакомый, да вот и он сам мальчик выглянул собственной персоной.
Уже знакомый мне Сенька-Семен стоял нахмурившись, а сбоку к нему жалась маленькая девочка, и я вспомнила, что он говорил про сестренку, кажется, Дашей ее зовут. Держалась она за руку брата крепко,чувствовалось, что эти двое привязаны друг другу.
Ах вот как, сирот объедать! Денег у "воспиток" на булочку не хватает, надо у беззащитного ребенка отобрать! Градус моего возмущения уже был близок к закипанию.