– Значит, нужно просто рассказать все. – Твердо сказала Алиса. – Алекс сейчас влюблен, окрылен, он простит тебе все, что угодно. Можно подавать правду частями, главное – выбрать подходящий момент.
– В момент подачи заявлений в ЗАГС? – Горько усмехнулась я.
– Ну, придумай сегодня что-нибудь. Голова болит, паспорт потеряла.
– Или затащи его в постель. – Предложила Катя. – Когда у мужчины кровь приливает к паху, она отливает от головы! Он просто забудет, что собирался делать до того, как вы занялись диким, безудержным сексом!
– А, может, ты вообще зря волнуешься. – Решила утешить меня Алиса. – Может, он и не вспомнит, что собирался тебя окольцевать?
– А я вообще не могу поверить, что такой, как Савва Пипкен, вдруг решил жениться. – Вмешалась Диана. – Нормально его Илюха по голове тогда шарахнул!
– Вот именно. – Поддержала ее я. – В здравом уме Алекс никогда бы не связал себя узами брака. Ни с кем. Тем более, с такой, как я.
– С какой это еще «такой»? – Возмутилась Морозова. – Да его эти одноразовые подстилки тебе даже в подметки не годятся, поняла? Даже сравнивать нечего!
– Я думаю, что вы не зря постоянно возвращались в постель друг к другу до его потери памяти. – Сказала Алиса. – Его тянуло к тебе, Люб. Просто мужики сейчас такие: каждый второй боится ответственности. Кто знает, может, и без травмы головы бы у вас со временем все получилось?
– Сейчас уже не узнаешь. – Пожала плечами я.
– И все же выбери момент и все ему расскажи. – Настояла Алиса. – Если любит, простит. Главное, чтобы не было слишком поздно.
– Если любит. – Хмыкнула я. – Раньше он считал, что мужчины не способны любить.
– Привет, дед! – Я подошла к столику, за которым он сидел один перед шахматной доской, и обняла его за плечи. – А где все твои товарищи?
– «Аншлаг», наверное, досматривают.
– А Алекс почему не с тобой?
– А я ему велел бубликов напечь. – Хитро улыбнулся дед. – Таких, как в детстве мне мать стряпала. Хоть поесть перед смертью.
– Ты чего? Какая смерть? – Я встряхнула его за плечи. – Брось такие мысли!
– У старых людей бывает. – С грустью сказал он. – Сегодня твой Шурка мне ордена и плашки зубным порошком чистил, так такая тоска на меня напала: вот ведь, вся жизнь прожита, чего еще от нее ждать? Тебя замуж выдам, а что дальше?
– А дальше жизнь. Правнуки – как минимум. И ты еще дочь свою замуж не выдал. Забыл?
– У Ольки все нормально будет. – Отмахнулся он. – Она потому и пашет в две смены, что у нее ухажер на работе объявился. У них когда смены совпадают, они там любовь-морковь крутят! Вот ей и не охота домой-то возвращаться. Она бы, может, уже с ним съехалась, да меня не хочет бросать. Помереть бы уже скорее.