Я видел, что она тает от блаженства, и мне было невыносимо приятно знать, что это блаженство доставил ей я.
Змей орал: “Выпустите меня! Пустите меня в пещерку! Дайте мне поваляться между этих упругих аппетитных сисек!” Но я его игнорировал.
Все будет. Но не сейчас. Позже.
В машине слишком мало места. Ане будет неудобно. Я не хочу, чтобы она тут изгибалась в неловких позах. Ей это может быть вредно.
А, кроме того, я решил, что сначала мы поговорим! Я скажу ей все, что давно хотел сказать. Это важно. Я хочу, чтобы она знала все мои мысли и чувства.
Я снова посмотрел на нее.
На свою будущую жену. На мать моих детей.
Она кое-как застегнула блузку, поправила юбку. Но в ее глазах все еще было это томное выражение… Оно доводит меня до безумия!
Я хочу ее так, что тело сводит судорогой. Наверное, это потому, что вся кровь хлынула к Змею. Он напрягся до такой степени, что я опасаюсь за его жизнь и здоровье.
Он встал, уперся башкой в твердую ткань штанов и пытается распрямиться, хотя для этого недостаточно места. Ему больно! Он страдает. Он вопит и плачет.
Но я неумолим. Мы не будем заниматься сексом в машине!
Мы не будем делать этого, пока не поговорим!
Так, а это что за диверсия?
Рука Снежной королевы на моем ремне. Она расстегивает его, добирается до молнии, ее шаловливые пальчики проникают ко мне в штаны. — Аня! — восклицаю я. - О, е-е-е! — орет Змей.
Она освобождает его из плена, гладит, сжимает, ласкает. — Что ты делаешь? — шепчу я.
Стараюсь, чтобы мой голос звучал строго. — Я хочу взять его в рот, — заявляет она.
И облизывает губы. — О, да! Да! Да! Да! — орет Змей.
Его трясет от возбуждения, он бьется в истерике от счастья.
Во избежание дорожно-транспортных происшествий я съезжаю на обочину.
Я не собирался заниматься этим в машине. Я хотел поговорить. Я, правда, хотел… хотел сначала все обсудить!
Но… Устоять перед нежными пальчиками Снежной королевы не смог бы даже монах, давший обет безбрачия. А я не монах! Я озабоченный кролик, который отныне озабочен только одной женщиной.
И сейчас она отстегивает свой ремень безопасности и тянется ко мне.
Я нажимаю на кнопку и отъезжаю с креслом назад, увеличивая пространство. Аня наклоняется к Змею и касается его губами.
Боже!
Ее юркий язычок щекочет голову Змея, он млеет, тает, дергается в конвульсиях. Ее пальцы пробираются к яйцам, которые так наполнены, что можно услышать звон. Она сжимает их, гладит… У меня волосы на всем теле встали дыбом от адского возбуждения!
Ее губы охватывают Змея, а голова начинает двигаться вверх-вниз. Я запускаю пальцы в ее волосы, направляю ее, не сдерживая стонов удовольствия.