— Ты пойдешь, тогда и я пойду, — упрямо возразила Рита.
— Я не усну.
От его низкого, бархатного шепота шея и руки Риты покрылись крупными мурашками.
— Уснешь, — она осторожно убрала руку, которой сразу же стало прохладно. — Могу тебе колыбельную спеть.
— Не откажусь.
И тут Рита вдруг испугалась. Его, себя, того, что может случиться. Она отдернула ногу, окончательно разрывая контакт, и встала, неосознанно хватаясь за пояс халата, чтобы еще плотнее его запахнуть.
Марк тоже поднялся, и Рита воровато отвела взгляд. Пока он сидел за столом, его голые ноги и бедра не бросались в глаза, а сейчас это выглядело до невозможности неприлично. Хорошо, что длинная футболка скрывала все самое интересное. Это было бы слишком.
— Штаны ты по религиозным соображениям не носишь? — угрюмо спросила она, старательно не смотря на него.
— Прости. Я не думал, что ты ко мне присоединишься. В следующий раз надену. Так что там с колыбельной? Споешь?
Она нервно облизнула губы.
— Марк, — Рита первый раз назвала его по имени, и оно приятно скользнуло по языку, точно гладкий тяжелый камешек. — Я серьезно… я только песню имела в виду… ничего такого…
— Я тоже, — Он смотрел спокойно и серьезно. — Давай попробуем. Вдруг поможет?
Чувствуя себя в театре абсурда, Рита тихо ступала по коридору за красивым мужчиной, одетым только в трусы и футболку. Шла к нему ночью в спальню, чтобы… спеть ему колыбельную. Бред высшей пробы. Но в тот момент это отчего-то казалось правильным.
Не включая свет, Марк нырнул под одеяло и вытянулся на кровати, Рита села рядом и тихо запела:
— Ложкой снег мешая, ночь идет большая…
Когда начался второй куплет, она стала осторожно гладить Марка по спине. Прикосновение через одеяло не было эротическим — скорее успокаивающим.
Песня кончилась, и Рита запела снова, чувствуя, как под ее ладонью расслабляется напряженная спина и как дыхание Марка становится все более ровным.
На третьем повторе колыбельной он уже спал. Рита убрала руку, которая все еще лежала у Марка на спине, а потом вдруг, с колотящимся от волнения сердцем, наклонилась, прижалась губами к его горячей шее, чуть ниже роста волос, и тут же отстранилась.
Тихо, стараясь не шуметь, Рита вышла из спальни Марка и притворила за собой дверь. Уже начинало светать — ей тоже пора было ложиться.