Ее губы были мягкими и пахли клубникой. Он сам не понял, как решился на такую дерзость. Но на его месте мало кто смог бы устоять.
Шура была так трогательно-беззащитна, что ему не хотелось выпускать ее из своих объятий. Он видел страх в ее глазах, но надеялся, что сумеет растопить его своим теплом, своей любовью.
Он чувствовал, что не противен ей. Ее попытка оттолкнуть его вышла такой робкой, что невольно выдала ее любопытство. То любопытство, что свойственно любой юной, неиспорченной девушке, начитавшейся книжек о любви.
И это было восхитительно — целовать ее еще никем не целованные губы. Касаться ее светлых волос. Чувствовать, как взволнованно бьется ее сердце.
Его рука соскользнула к мелким пуговкам на ее мокром платье. Он представил, как расстегнет их все до одной. Его бросило в жар от одной только этой мысли. Это его-то, который женщин менял как перчатки!
— Не бойся, я не обижу тебя, — переход на «ты» стал для него естественным и логичным. — Ты вся дрожишь.
Шура, его Шура. Он уже почти не сомневался в этом. Он увезет ее в Лондон, и она никогда не пожалеет, что доверилась ему.
Он так размечтался, что пощечина стала шоком. Он даже не сразу понял, что произошло.
— Я надеюсь, Андрей Николаевич, что вы не настолько порочны, чтобы воспользоваться моей доверчивостью. Я пришла к вам в дом, поверив вашему слову. И я прошу вас его сдержать!
Щеки ее пылали, в глазах стояли слёзы. Нет, это не было кокетством и желанием набить себе цену. Это был отказ. Отказ, не оставляющий сомнений.
Он ослабил хватку, и она выскользнула из его объятий.
— Шура, послушай…
Она, защищаясь, выставила вперед руки. Слабая худенькая девушка с огромными голубыми глазами.
Он мог легко сломить ее сопротивление, но не привык брать женщин силой. Ничего, он подождет. Она привыкнет к нему. Она сама не сможет без него обходиться.
— Простите, Александра Сергеевна, я снова забылся. Ваша красота сводит меня с ума. Я прошу только об одном — позвольте мне сказать вам еще несколько слов. Всего лишь попытаться объяснить…
Она мотнула головой:
— Это ни к чему, Андрей Николаевич! Вы богаты и привыкли получать то, что хотите. Но позвольте мне не становиться вашей очередной игрушкой.
— Шура, — воскликнул он, — ну почему же игрушкой? С тех пор, как мы познакомились, я думаю только о вас! Поверьте — это не игра.