Макар
Ее глаза даже в полутьме блестят как у кошки.
Но она словно накинула поводок мне на шею, и вдруг собралась сбежать, забыв отцепить.
Порой, мелькает в ней что-то человеческое.
Одичавшая без любви и нормального отношения.
Брошенный ребенок. Обиженный.
Папашу она довела, это уже понятно. С матерью и сестрой тоже я понимаю, отношения не радужные.
Кристина уже не кажется такой безнадежной.
Скорее жалкой. И самому противно так думать. Словно не достойна она такого слова.
Смотрел на нее, пока она общается с Машкой. Забавная. Там, где мне казалось что девушка хвастается своим материальным положением, оказывается скрывается привычное всем дружелюбие.
Дружелюбная Кристина. Сам-то верю?
Встреча с матерью подействовала как раздражитель.
Снова закрылась. Снова на нервяке и впала в раздумье.
Короче, куча непроработанных проблем из детства.
Прибудь она сюда летом, я бы ее от всех проблем избавил. Исправительными работами в поле и саду.
А еще она стала подозрительно чесаться.
— Ты ветрянкой болела в детстве? — сжимаю руками предплечья.
Мышцы под кожей у девушки пытаются напрячься. Но она меня не отталкивает.
— Не знаю. Не помню, — равнодушный взгляд направлен куда-то вбок от меня.
Белые пряди забились под воротник.
Ее тело пытается пошевелиться.
Черт. Я ж придавил ее и не заметил.
— Прости, — шепчу и пытаюсь отстраниться.
Но собственное тело предает и отказывается подчиняться. Зато бойкая Крис решила, что я ее отпускаю.
Врезалась в меня.
Нет.
Вжалась.
Руки машинально обхватывают приятный шерстяной свитер.
Худышка в большом мешке.
Скольжу пальцами к воротнику и вытаскиваю непослушную пугливую прядь.
Запускаю руку внутрь.
Нежная обжигающая поверхность кожи обдает жаром. Пышит чувственностью.
Крис закрыла глаза. Грудь вздымается.
Приподымает подбородок, будто тянет губы для поцелуя.
Подсовываю другую руку под свитер снизу и нахожу пояс джинс. Палец цепляет петельку и тянет вверх.
Прижимаю тазом к себе.
Ткань под ладонью теплая. Сама задница Крис такая мягкая.
Сжимаю.
Резко выдыхает.
Руки упираются мне в грудь.
— Тебе тут ничего не светит, мачо деревенский.
— Я просто обследую твое тело, — разговариваю тихо, чтобы не разбудить сестру. — Мне кажется ты…
Мои руки действительно зажили своей жизнью.
Ладонь поднялась по позвоночнику и ухватил Крис за шею, заставив сильнее запрокинуть голову.
Касаюсь открытого и замершего рта. Захватываю сладкие пухлые губки, впивая сочный нектар.
Девушка медлит, не зная как поступить. Оттолкнуть или же принять наглеца.
Ее руки перебегают с груди на мою шею.
Руки прижимают голову ниже.
Накрывает внезапной волной дикой страсти.