— … женатый человек, Мадвик Форриль. Держи себя в… в руках себя держи! Время оставить холостяцкие замашки и прежнее поведение — строгий, с нотками недовольства голос принадлежал свёкру.
Элге от удивления замедлила спуск. Плавный изгиб лестницы не позволял стоящим на первом этаже увидеть спускающегося сразу.
— О чём ты? — недоумение в голосе мужа.
— Не строй из себя дурачка, лгать можешь кому угодно, но не мне. Я тебя предупредил Мадди. Имей совесть.
Нахмурившись, Элге закончила спуск и вышла к мужчинам.
— Что случилось? — спросила она, разглядывая обоих, разных и одновременно таких похожих.
— Ровным счётом ничего — неожиданно слаженным хором заверили её отец и сын.
Лорд Тивис, едва кивнув, удалился, а девушка приблизилась к мужу вплотную и требовательно заглянула в глаза цвета грозового неба: сердится или раздосадован.
— О каких холостяцких замашках шла речь?
— Высокое Небо, да ни о каких! Отцу периодически кажется, будто я как-то не так улыбаюсь посторонним женщинам, — со смешком отозвался Мад и притянул Элге к себе. — В моем ведомстве всех женщин — пожилая магичка земли и работница канцелярии, чуть моложе моей матушки. Как я могу им улыбаться, скажи на милость?
«Лучезарно и обаятельно», — чуть не ответила Элге. У Мада в его личном арсенале много ослепительных улыбок. Она вздохнула, позволяя поцеловать себя в макушку.
— Тебе не о чем беспокоиться, маленькая.
А вечером он отбыл в герцогство, и задержался на три дня.
По возвращении преподнёс восхитительной работы серьги: зелёные камни, оправленные в золото. Элге, с её рыжими волосами и тёплой зеленью глаз, такое сочетание шло неимоверно.
— Купил готовые, извини, — виновато улыбнулся Мад. — Увидел и не удержался. Как для тебя сделаны.
И своими руками надел, стоя сзади, опаляя дыханием шею, не забывая легонько поглаживать аккуратные раковинки ушей. В семье Форрилей принято дарить женщинам украшения, заказанные у проверенных ювелирных дел мастеров. Леди Бритта вот предпочитает определённую работу и над эскизами думает сама. Мадвик тоже некоторые подарки для жены заказывал по своим наброскам и камни ей показывал — на выбор, какие понравятся. Элге стеснялась такого внимания: непривычно, слишком резкий контраст с той скромной жизнью, оставшейся в девичестве. Готовые украшения считались проявлением дурного вкуса, но Мад его проявил и…не ошибся. Очень красивые.
— Тебе необыкновенно идёт, — он тронул невесомое переплетение.
Огранённые изумруды, маленькие, густого, насыщенного цвета, засияли в ушах Элге по-настоящему роскошно.
— Безупречно, — с улыбкой согласилась девушка. — Спасибо, дорогой. А матушке о том, что это готовые серьги, мы не скажем.