У аэропорта нас поджидали двое моих давних приятелей, с одним из которых Амели была тесно знакома. Я заранее попросил Майкла подогнать в день нашего прилёта моего неукротимого чёрного старичка. Dodge Charger — мой первенец. И мысли о его продаже не возникали. Металл этой малышки несёт много памяти обо мне, о нас. И каково же было удивление Амели вновь увидеть её. Она с криком «Да ладно? Не может быть!» вкупе с бесчисленно несвязанными словами подбежала к машине и, сев в салон автомобиля, без промедления начала осматриваться. Облокотившись локтями на крышу авто, я опустил голову вниз и смотрел прямо на неё. Вглядевшись, я поймал её растерянный взгляд, появившуюся неловкость в движениях. Реакция Амели такая же, как и у всех.
— Тут же всё… И даже… — Амели обратилась ко мне, — Ничего?
— Абсолютно. Никогда. — Наши качающиеся на цепочке счастливые лица вновь притянули к себе моё внимание. — Я бы не смог.
Я и вправду ничего в ней не трогал. Всё так, как и прежде: брелок-фотоплёнка с нашими снимками; подушка антистресс пандочка, которую Амели подарила мне со словами «красный светофор — это повод вспомнить меня, на этот случай дарю тебе чудесную игрушку-обнимашку»; сердце на лобовом стекле, нарисованное ею красной губной помадой. Амели всегда пользовалась своей вседозволенностью. Максимум на что я был горазд — отшлёпать её вредную несносную задницу. Это было моё любимое занятие на досуге.
Закрыв пассажирскую дверь, я забираю у друга ключи от машины и занимаю водительское место. Не дожидаясь цепочных вопросов: куда поедем? где остановимся? что будем делать? — я сразу извещаю Амели, что в Сан-Франциско у меня дом и что туда мы направляемся умывать личики и намыливать попки, предварительно обогатив желудки необходимыми компонентами, а также благополучно выспаться. Последнее больше относится ко мне, поскольку стекающие по моей футболке слюни Амели в самолёте свидетельствуют о её прекрасном путешествии в мир сновидений. Но и ей не помешает немного вздремнуть. Завтра с утра нас ждёт курочка наседка со своим птенчиком. Да, Кендра наконец родила. Честное слово, я решил, что она уже передумала. Только Амели эта новость не совсем понравилась, вернее, она на отрез отказалась ехать со мной. Однако долго убеждать мне не пришлось. Приехав домой, я представил Амели вещественное доказательство того, что её там очень ждут. Ждут всем сердцем и всей любовью, накопившейся за ушедшие, несовместно проведенные годы. Кендра оставила голосовое сообщение, предназначенное подруге:
«Если братец все же умудрится тебя заполучить в качестве попутчика, ей богу назову сына в его честь». Смешок сменяется затишьем, глубокий вдох, выдох «Я соскучилась Ами, приезжай… пожалуйста».