Порыскав в чертогах разума, я нахожу нужные воспоминания: её изначально выбранную роль железной леди и беззащитную сломленную девчонку, тельце которой я прижимал к себе до прибытия скорой, язвительные замечания с добрым посылом, её желание быть моей, где бы мы не находились, а мы много где были и много где пробовали. В каждом куточке моей квартиры в Сан-Франциско наш запах. Запах секса.
Складываю, вычитаю и получаю ответ, который озвучиваю себе и Линде,
— Думаю да, позволила.
Потом проговариваю это снова, но уже с большей восторженностью,
— Она позволила, Линда. Моя девочка вернулась ко мне. — Я не подавил желание обнять Линду и в своих оковах трясу её из стороны в сторону, будто мы танцующие пингвинчики. Чуть погодя я всё же отстраняюсь от домовладычицы и по совместительству нью-йоркской мамы.
— Спасибо тебе. Я слегка подуспокоился. Но чашку чая я по-прежнему от тебя жду.
Поостыли собственнические инстинкты. И чего я раздул сопли подобно жвачным пузырькам, со звонким лопающимся звуком? Амели моя и только моя, пора и ей это пояснить, вдруг у неё имеются сомнения.
***
— У тебя пижамная вечеринка, и ты забыла меня об этом предупредить?
Амели предстает предо мной вся такая домашняя: небрежный пучок, хлопковый костюмчик с короткими шортами, облипающими аппетитные поджарые булочки, и не грамма косметики. На её фоне я слишком контрастен. Мой деловито важнический вид постепенно сдувается под обаянием Ами. Её широко распахнутые глаза и пленительная улыбка воздействуют на меня чарующими силами.
Выясняется, что о намечаемой вечеринке не только я не знал, но и обладательница тоненького голосочка, щебечущего позади Амели,
— Мам, у нас и правда сегодня вичиринька?
Вот это я понимаю не иметь никаких серьёзных отношений. Если отношения, где рождаются дети не серьёзны, то тогда какие у меня были отношения на протяжении четырёх лет с Дилан, так чаек с детской посудинки попить без лимончика и мяты. Дочка? Девочка только что назвала её мамой?
Ами мама.
— Дэвид, зайди и я всё тебе расскажу, только не уходи.
Уходить я и не собирался, но подобрать слова, подходящие развивающемуся передо мной сюжету кинофильма, у меня пока не получается. Я молча захожу.
Кровля у Амели достаточно просторная. Свежо и со вкусом, без излишеств — похоже на неё саму. Соблюдена выдержка. При этом квартира пронизана головокружительным шармом за счёт мелких, невзрачных, на первый взгляд, деталей, таких как свечи, статуэтки, цветущие растения без обильной на то зелёности, правильно выбранный угол падения света. И это всё я успел разглядеть в отсутствии Амели, которая поспешно отлучилась. Да и с Оливией, как оказалось зовут малышку, мы время даром не теряли. И борщ с ней сварганили на быструю руку, и в магазин отоварится съездили, затарив мини тележку всякой всячиной. Однако запланированную смену подгузника бэби бон пришлось отложить. Амели возратилась.