Скривившись в ответ, я отвернулась в другую сторону. Меня бесило его спокойное поведение. Оно было странным. Для него. И меня это заставляло нервничать еще больше. Он как будто специально надо мной издевался.
Поток моих мыслей прервала вибрация телефона. Я не сразу поняла откуда шел звук, а после увидела, что телефон застрял между сидениями. Скорее всего, он у Глеба случайно выпал.
Желание взять телефон в руки и посмотреть кто это там так настойчиво пытается до него дозвониться никак меня не покидало. Но я сдержалась и снова отвернулась к окну. Вот только кое-кто был очень настойчивым и телефон снова начал вибрировать. Закатив глаза вверх, я все-таки не выдержала и, схватив телефон, увидела, что на экране высвечивалось имя Светланы. Мои пальцы моментально сжали телефон так, что еще бы немного и я бы, наверное, его раздавила.
Экран потух. Она перестала звонить, а моё сердце колотилось в груди как сумасшедшее. Телефон снова завибрировал в моей руке. Но на этот раз это было сообщение. От нее. Повернув голову в сторону и, посмотрев не идет ли Чернов к машине, я не сдержалась и нажала на сообщение.
“Ты отправил меня сюда, чтобы напоследок еще разок трахнуть малолетнюю подстилку? Сделал бы это в Лондоне. Незачем было притаскивать ее сюда. Девочка может поверить в себя, ну, а ты всегда возвращаешься ко мне. Разобьешь ей сердце еще раз”.
Весь этот текст, все эти буквы были пропитаны каким-то ядом. Отрава из них так и сочилась, проникая в меня.
Эта корова не постеснялась о себе напомнить. Хотя, чего ей стесняться… у них же вроде как все серьезно. Ребенок будет, все дела… ну, а я кто такая на их празднике жизни? Так, “малолетняя подстилка”, которая как будто специально готова была разрушить их идиллию.
Я только рассмеялась, как я недавно совершенно искренне считала, что ему стоит о чем-то рассказать. Светлана была права, ожидания чего-то большего могли мне только разбить сердце.
А мне оно было нужно. Я его и всю свою душу собиралась вложить в ребенка, и подобные драмы с участием его истеричной пассии мне точно были не нужны.
Мои сомнения затухли. Мои чувства, которые словно стали возрождаться, снова осели где-то на уровне подошв. Росла только уверенность в том, что я теперь сама по себе. Что мы теперь сами по себе и никто нам не нужен.
Краем глаза увидев, как приближался Чернов, я отшвырнула телефон как кусок грязи. Мужчина был в отличном настроении, но, к сожалению, это по воздуху не передавалось. Я чувствовала себя ужасно.
— Не понимаю, зачем эта глупая поездка, — сказала раздраженно. — Что тебе моё самочувствие? Ну, болит у меня живот. Какое тебе дело?