Неизвестно точно, когда, но Николай Бухарин понимая, что на поле легальной борьбы проигрывает, принял решение переходить на нелегальное поле работы, что означало использование методов террора и заговоров с целью свержения Сталина. Об этом свидетельствовал соратник Бухарина, актив Коминтерна Жюль Эмбер Дро, который виделся с Бухариным и тот уведомил его о переходе к террористическим методам борьбы, союзу с недавними противниками зиновьцевцами-каменевцами. Эмбер-Дро свидетельствует:
«Перед отъездом я зашел, чтобы увидеть Бухарина, не зная, смогу ли по возвращении увидеться с ним вновь. У нас состоялась длинная и откровенная беседа. Он поставил меня в известность о связях его группы с фракцией Зиновьева – Каменева, чтобы координировать борьбу против власти Сталина. Я не скрыл от него, что не одобряю эту связь с оппозицией. «Борьба против Сталина – это не политическая программа. Мы резонно боролись с программой троцкистов по важнейшим вопросам, с кулацкой опасностью в России, с теми, кто выступал против объединенного фронта с социал-демократами, с проблемами Китая, с крайне близорукой революционной перспективой и т.д. На следующий день после победы над Сталиным политические проблемы разделят нас. Этот блок – блок без принципов, которые разрушатся задолго до достижения каких-либо результатов».
Еще Бухарин сказал мне, что они решили использовать индивидуальный террор, чтобы избавиться от Сталина.»5
В конечном счете все завертелось. Заговорщики стремились втянуть в свою паутину, как можно больше видных людей, партийных работников, военных, чекистов, кроме этого они раскидывали свои сети и на обычных граждан, выискивая тех, кто может быть не лоялен власти. Конечно же такая активная вербовочная деятельность не могла происходить без прикрытия со стороны ОГПУ, которое было наполнено правыми уклонистами, троцкистами и шпионами иностранных спецслужб. Именно их прикрытие позволяло Сталину ошибочно считать, что он разгромил оппозицию и партия при нем едина, как никогда.
Съезд победителей в феврале 1934 года был внешне триумфом Сталина, однако все было не так, как казалось на первый взгляд. Николай Васильевич Лихачев, который в те времена служил военкором в штабе Дальневосточной армии и был свидетелем организации военно-политического заговора пишет:
«В середине тридцатых годов стороннему наблюдателю, скользящему взглядом по поверхности советской жизни, могло казаться, что Сталин действительно привел партию к невиданному единству. Со времени задушенного в полицейском застенке блока Сырцова-Ломинадзе, зеркальную поверхность коммунистического единства больше уже не колебали никакие оппозиционные волны. Тишь да гладь…