Я смотрю на член, торчащий из жадных губ моей жены, как будто он может сказать мне личность человека, ответственного за осквернение моего брака менее чем через восемь часов после его начала. Я понятия не имею, кому он принадлежит. Большинство гостей были русскими, но несколько иностранных темнокожих друзей пришли на прием. В нашем городе учится много студентов из заграницы, афроамериканцы, австралийцы и даже мексиканцы.
Член дерзко вставленный в восьмичасовой супружеский рот моей жены. На вид смутный загар, кожа почти оливковая. Это только вызывает дополнительные вопросы. Кто-то ездил в отпуск перед свадьбой? Не помню. Но если кто-то уехал в отпуск, почему его член тоже был бы загорелым? В этом нет смысла.
Это был кто-то из служащих отеля?
Эта мысль поразила меня, как неожиданный удар в челюсть. А что, если это был не один из наших гостей? Может быть, кто-то из служащих отеля — из тех самых людей, которые помогали нам пожениться в тот день — увидел, как моя новая жена немного напилась, отвел ее в тихий номер и воспользовался ею.
Это все еще оставляет меня наедине с одним ужасным вопросом. Почему моя жена, моя дорогая, моя родственная душа позволила ему сделать это с ней? Как она могла опуститься на колени в своем проклятом свадебном белье, не меньше, и сосать член другого мужчины, пока ее муж спал в нескольких дверях от нее?
Я пролистываю следующие несколько изображений, заставляя себя продолжать, чтобы добраться до конца потока. Моя жена страстно пожирает член ртом, все время глядя прямо в камеру. Прямо мне в глаза. Иногда ствол полностью погружается в ее рот, и ее глаза слезятся от усилий, чтобы удерживать его на месте. Иногда она пускает слюни на кончик, ее губы и подбородок блестят от слюны в свете камеры. На одной или двух фотографиях она с энтузиазмом сосет его полные, тяжелые яйца, его длина накрывает ее лицо, как вуаль, которую я приподнял, чтобы поцеловать ее в тот день.
Когда я смотрю на эти фотографии, мне до ужаса, до боли очевидны две вещи.
Во-первых, Юля сама реально получает наслаждение. По ходу съемок пьяный взгляд в ее глазах превращается в тотальную эротическую радость. Она не просто сосет член этого мужчины. Она занимается с ним любовью своим ртом. Она так же любит камеру, всегда фокусируя взгляд прямо в объектив, когда не концентрируется на том, чтобы сосать ему.
Второе, что мне становится очевидным, это то, что причиняет гораздо больше боли, чем блестящие глаза моей жены, ее удовлетворенная улыбка или очевидное удовольствие. Дело в том, что член, погруженный в ее горло, или скользящий по ее лицу, или нежно лежащий на ее желающем языке — намного больше моего.