Ипатий кусал губы.
— Царь, по всему я делаю вывод, что ты встретил достойную девушку. Но это ничего не говорит мне. Я же твой друг, я хочу узнать больше! Можешь ты мне сказать, кто она?..
Атрид задумчиво, как-то мечтательно улыбнулся.
— Ее имя Агниппа. Та самая девушка с площади, о которой я просил тебя разузнать. По счастливой случайности я снова встретился с ней — и оценил по заслугам!
Советник закашлялся.
— Вот как?.. Н-да… И что же, царь? Что же дальше?
Агамемнон, нахмурившись, непонимающе посмотрел на придворного.
— Дальше? — приподнял он бровь.
— Насколько я понял, ты влюбился в эту девушку…
Взгляд Атрида смягчился, и, усмехнувшись, царь покачал головой.
— Вот что ты подумал… Нет, Ипатий. Не влюбился. Хотя, может, со стороны так оно и выглядит. Это… сложно объяснить. Понимаешь… Я восхищен ею — как человеком. Она проявила такие качества, которые я очень ценю в людях. И которые прежде не встречал в женщинах. К тому же Агниппа еще и красива. Поэтому… ну да, наверное, я немного увлекся. Но… не стоит придавать этому слишком большого значения.
Ипатий с облегчением выдохнул.
— Значит…
— Значит, я хочу понять, не обманулся ли я, — перебил Атрид. — Я поживу у них пару недель, не больше. Мне хочется пообщаться с ней, получше узнать. Убедиться, в самом деле ли она такая, какой кажется.
— Но… — опешил Ипатий.
Царь отмахнулся.
— О государственных делах не волнуйся. Я буду приходить каждое утро и заниматься ими до вечера. Если же вдруг случится что-то, требующее моего немедленного вмешательства, когда меня не будет во дворце — ты знаешь, где меня искать.
Молодой советник не находил слов, только хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
— Царь!.. — вскричал он наконец. — Не кажется ли тебе, что за эти пару недель девчонка так оплетет тебя, что… — Он запнулся. — У Афродиты золотые сети; те, кто прельщается их блеском, запутываются в них и потом вырываются со страшными ранами!
Агамемнон улыбнулся — и упруго поднялся с трона.
— А из них вообще не надо вырываться, Ипатий, — сказал он, хлопнув друга по плечу. — Не бойся. Я в них не попаду. До завтра!
С этими словами юноша выбежал из дворца, счастливый от чувства свободы. Две недели! Две недели он может пожить как обычный парень, без фальшивых и скучных церемоний двора. Общаться с людьми, которые ему нравятся, с которыми ему хорошо… Общаться как с равными, не ощущая той незримой стены, что всегда ограждала его от…
От простого человеческого тепла.
Неужели он не может себе позволить хотя бы недолго побыть рядом с девушкой, которая ему понравилась?